15. ГЛОБАЛИЗАЦИЯ КУЛЬТУРЫ

В социогуманитарной дискуссии последних десятилетий центральное место занимает осмысление таких категорий современной глобализированной реальности, как глобальное, локальное, транснациональное. Научный анализ проблем современных обществ, таким образом, учитывает и выводит на первый план глобальный социальный и политический контекст – разнообразные сети социальных, политических, экономических коммуникаций, охватывающих весь мир, превращающих его в «единое социальное пространство». Отделенные прежде, изолированные друг от друга общества, культуры, люди находятся теперь в постоянном и практически неизбежном контакте. Все нарастающее развитие глобального контекста коммуникации имеет своим следствием новые, не имевшие до того прецедента социально–политические и религиозные конфликты, которые возникают, в частности, из–за столкновения на локальном уровне национального государства культурно различных моделей. Вместе с тем новый глобальный контекст ослабляет и даже стирает жесткие границы социокультурных различий. Современные социологи и культурологи, занимающиеся осмыслением содержания и тенденций процесса глобализации, все больше внимания уделяют проблеме того, как изменяется культурная и личная идентичность, как национальные, неправительственные организации, социальные движения, туризм, миграция, межэтнические и межкультурные контакты между обществами приводят к утверждению новых транслокальных, транссоциетальных идентичностей.

Глобальная социальная реальность размывает границы национальных культур, а значит, и входящие в их состав этнические, национальные и религиозные традиции. В связи с этим теоретики глобализации ставят вопрос о тенденции и интенции процесса глобализации в отношении конкретных культур: приведет ли прогрессирующая гомогенизация культур к их сплаву в котле «глобальной культуры», или конкретные культуры не исчезнут, а изменится только контекст их существования. Ответ на этот вопрос предполагает выяснение того, что же такое «глобальная культура», каковы ее составляющие и тенденции развития.

Теоретики глобализации, концентрирующие свое внимание на социальном, культурном и идеологическом измерениях этого процесса, выделяют в качестве одной из центральных единиц анализа таких измерений порождаемые глобальной коммуникацией «воображаемые сообщества», или «воображаемые миры». Новые «воображаемые сообщества» – это многомерные миры, создаваемые социальными группами в глобальном пространстве.

В отечественной и зарубежной науке сложился целый ряд подходов к анализу и интерпретации процессов современности, обозначаемых как процессы глобализации. Определение понятийного аппарата концепций, направленных на анализ процессов глобализации, напрямую зависит от того, в русле какой научной дисциплины формулируются эти теоретико–методологические подходы. На сегодняшний день самостоятельные научные теории и концепции глобализации созданы в рамках таких дисциплин, как политическая экономика, политология, социология и культурология. В перспективе культурологического анализа современных глобализационных процессов наиболее продуктивными оказываются те концепции и теории глобализации, которые изначально формулировались на стыке социологии и культурологии, а предметом концептуализации в них стал феномен глобальной культуры.

В настоящем разделе будут рассмотрены концепции глобальной культуры и культурной глобализации, предложенные в трудах Р. Робертсона, П. Бергера, Э. Д. Смита, А. Аппадурая. Они представляют два противоположных направления международной научной дискуссии о культурных судьбах глобализации. В рамках первого направления, инициированного Робертсоном, феномен глобальной культуры определяется как органическое следствие универсальной истории человечества, вступившего в XV в. в эпоху глобализации. Глобализация осмысляется здесь как процесс сжимания мира, его превращения в единую социокультурную целостность. Процесс этот имеет два основных вектора развития – глобальная институционализация жизненного мира и локализация глобальности.

Второе направление, представленное концепциями Смита и Аппадурая, трактует феномен глобальной культуры как внеисторичный, искусственно созданный идеологический конструкт, активно пропагандируемый и внедряемый усилиями средств массовой коммуникации и современными технологиями. Глобальная культура – это двуликий Янус, порождение американского и европейского видения вселенского будущего мировой экономики, политики, религии, коммуникации и социальности.

Итак, в контексте заданной Робертсоном парадигмы глобализация осмысляется как серии эмпирически фиксируемых изменений, разнородных, но объединяемых логикой превращения мира в единое социокультурное пространство. Решающая роль в систематизации глобального мира отводится глобальному человеческому сознанию. Необходимо отметить, что Робертсон призывает отказаться от использования понятия «культура», считая его содержательно пустым и отражающим лишь безуспешные попытки антропологов поговорить о примитивных бесписьменных сообществах, не привлекая социологические понятия и концепции. Робертсон полагает необходимым ставить вопрос о социокультурных составляющих процесса глобализации, о его историко–культурном измерении. В качестве ответа он предлагает собственную «минимальную фазовую модель» социокультурной истории глобализации.

Анализ предложенной Робертсоном универсалистской концепции социокультурной истории глобализации показывает, что выстраивается она по европоцентристской схеме «универсальной истории человечества», впервые предложенной основоположниками социального эволюционизма Тюрго и Кондорсэ. Исходным пунктом робертсоновского конструирования всемирной истории глобализации оказывается постулирование тезиса о реальном функционировании «глобального человеческого состояния», историческими носителями которого последовательно становятся общества–нации, индивиды, международная система обществ и, наконец, все человечество в целом. Эти исторические носители глобального человеческого сознания формируются в социокультурном континууме мировой истории, выстраиваемой Робертсоном по модели истории идеологий Европы. Социокультурная история глобализации начинается в этой модели такой социетальной единицей, как «национальное общество», или национальное государство–общество. И здесь Робертсон воспроизводит анахронизмы западноевропейской социальной философии, формирование центральных идей которой принято увязывать с древнегреческой концептуализацией феномена города–государства (полиса). Отметим, что радикальное преобразование европейской социально–философской мысли в направлении ее социологизации осуществилось только в Новое время и отмечено введением понятия «гражданское общество» и концепцией «всемирной универсальной истории человечества».

Собственную версию социокультурной истории глобализации Робертсон называет «минимальной фазовой моделью глобализации», где «минимальная» значит не учитывающая ни ведущих экономических, политических и религиозных факторов, ни механизмов, ни движущих сил исследуемого процесса. И здесь он, пытаясь сконструировать некую всемирно–историческую модель развития человечества, создает то, что уже фигурирует столетиями на страницах учебников по истории философии в качестве образцов социального эволюционизма XVII в. Однако основоположники социального эволюционизма выстраивали свои концепции всемирной истории как истории европейской мысли, достижений в области экономики, техники и технологий, истории географических открытий.

Робертсон выделяет пять фаз социокультурного оформления глобализации: зачаточную, начальную, фазу взлета, борьбы за гегемонию и фазу неопределенности.

Первая, зачаточная, фаза приходится на XV – начало XVIII в. и характеризуется формированием европейских национальных государств. Именно в эти века культурный акцент ставится на концепциях индивидуального и гуманистичного, вводится гелиоцентричная теория мира, развитие получает современная география, распространяется григорианское летоисчисление.

Вторая, начальная, фаза начинается в середине XVIII в. и продолжается вплоть до 1870–х гг. Она маркирована сдвигом культурного акцента в сторону гомогенизации и унитарной государственности. В это время выкристаллизовываются концепции формализованных международных отношений, стандартизированного «гражданина–индивида» и человечества. Согласно Робертсону, именно для этой фазы характерно обсуждение проблемы принятия неевропейских обществ в интернациональное общество и появление темы «национализм/интернационализм».

Третья, фаза взлета, – с 1870–х гг. и до середины 1920–х гг. – включает концептуализацию «национальных обществ», тематизацию идей национальной и личной идентичностей, введение некоторых неевропейских обществ в «интернациональное общество», международную формализацию идей о человечестве. Именно в этой фазе обнаруживается увеличение количества и скорости глобальных форм коммуникации, появляются экуминистические движения, международные олимпийские игры, нобелевские лауреаты, распространяется григорианское летоисчисление.

Четвертая, фаза борьбы за гегемонию, начинается в 1920–е гг. и завершается к середине 1960–х гг. Содержание этой фазы составляют международные конфликты, связанные с образом жизни, в ходе которых природа и перспективы гуманизма обозначаются образами Холокоста и взрывом ядерной бомбы.

И наконец, пятая, фаза неопределенности, – с 1960–х гг. и далее, через кризисные тенденции 1990–х гг., – обогатила историю глобализации возрастанием некоего глобального сознания, гендерными, этническими и расовыми нюансами концепции индивидуального, активным продвижением доктрины «прав человека». Событийная канва этой фазы ограничивается, по Робертсону, высадкой американских астронавтов на Луне, падением геополитической системы биполярного мира, возрастанием интереса к мировому гражданскому обществу и мировому гражданину, консолидацией глобальной медиасистемы.

Венцом социокультурной истории глобализации является, как следует из модели Робертсона, феномен глобального человеческого состояния. Социокультурная динамика дальнейшего развития этого феномена представлена двумя направлениями, взаимозависимыми и взаимодополняющими. Глобальное человеческое состояние развивается в направлении гомогенизации и гетерогенезации социокультурных образцов. Гомогенизация – это глобальная институционализация жизненного мира, понимаемая Робертсоном как организация локальных взаимодействий при непосредственном участии и под контролем мировых макроструктур экономики, политики и масс–медиа. Глобальный жизненный мир формируется и пропагандируется СМИ как доктрина «общечеловеческих ценностей», имеющая стандартизированное символическое выражение и располагающая определенным «репертуаром» эстетических и поведенческих моделей, предназначенных для индивидуального пользования.

Второе направление развития – гетерогенезация – это локализация глобальности, т. е. рутинизация межкультурного и межнационального взаимодействия посредством включения инокультурного, «экзотического» в текстуру повседневности. Кроме того, локальное освоение глобальных социокультурных образцов потребления, поведения, самопрезентации сопровождается «банализацией» конструктов глобального жизненного пространства.

Робертсон вводит понятие «глокализация», чтобы зафиксировать эти два магистральных направления социокультурной динамики процесса глобализации. Кроме того, он считает необходимым говорить и о тенденциях этого процесса, т. е. об экономическом, политическом и культурном измерениях глобализации. И в этом контексте культурной глобализацией он называет процессы мировой экспансии стандартных символов, эстетических и поведенческих образцов, продуцируемых западными средствами массовой информации и транснациональными корпорациями, а также институционализацию мировой культуры в форме мультикультуральности локальных стилей жизни.

Приведенная выше концепция социокультурной динамики процесса глобализации представляет, по сути дела, попытку американского социолога изобразить глобализацию как исторический процесс, органичный для становления человеческого вида млекопитающих. Историчность этого процесса обосновывается через весьма сомнительную интерпретацию европейской социально–философской мысли о человеке и обществе. Размытость основных положений этой концепции, слабая методологическая проработанность центральных понятий послужили, тем не менее, возникновению целого направления дискурса о глобальной культуре, нацеленного по преимуществу на научно достоверное обоснование идеологически ангажированной версии глобализации.

Концепция «культурной динамики глобализации», предложенная П. Бергером и С. Хантингтоном, занимает второе место по авторитетности и частоте цитирования в международной культурологической и социологической дискуссии о культурных судьбах глобализации. По мысли своих создателей, нацелена она на выявление «культурных параметров глобализации». В основу моделирования этих параметров положен методологический трюк, хорошо отработанный Бергером и Хантингтоном в предшествующем опыте теоретизирования. Понятие «глобальная культура» выстраивается в соответствии с научно закрепленными критериями отнесения того или иного феномена общественной жизни к разряду фактов социокультурной реальности. Так, Бергер и Хантингтон заявляют, что исходным для их концепции выступает само понятие «культура», определяемое в общепринятом социально–научном смысле слова, т. е. как «верования, ценности и образ жизни обыкновенных людей в их повседневном существовании». И далее дискурс разворачивается по стандартному для культурологии, культурной антропологии и социологии алгоритму: выявляются историко–культурные предпосылки этой культуры, ее элитарный и популярный уровни функционирования, ее носители, пространственно–временные характеристики, динамика развития. Методологический трюк, проделываемый Бергером и Хантингтоном, состоит в том, что разработка понятия глобальной культуры и соответствующего доказательства его правомерности подменяются устоявшимся в социогуманитарных науках определением понятия «культура», ничего общего не имеющим ни с дискурсом о глобализации, ни с самим феноменом глобализации.

Гипнотическое следствие этого иллюзионистского приема проявляется в мгновенном погружении профессионального читателя в пучину политологической эссеистики и квазиопределением глобальной культуры. Реальные факты и события современности, увязанные в единое целое отчетливой логикой мировой экономики и политики, подаются в качестве репрезентов глобальной культуры.

Глобальная культура, свидетельствуют Бергер и Хантингтон, – это плод «эллинистической стадии развития англо–американской цивилизации». Глобальная культура американская по своему генезису и содержанию, но при этом, в парадоксальной логике авторов концепции, она ни коим образом не связана с историей США. Более того, Бергер и Хантингтон настаивают, что феномен глобальной культуры невозможно объяснить с помощью понятия «империализма». Главным фактором ее возникновения и планетарного распространения следует считать американский английский язык – койне всемирноисторической стадии англо–американской цивилизации. Это новое койне, будучи языком международного общения (дипломатического, экономического, научного, туристического, межнационального), транслирует «культурный пласт познавательных, нормативных и даже эмоциональных содержаний» новой цивилизации.

Зарождающаяся глобальная культура, как и любая другая культура, обнаруживает, согласно видению Бергера и Хантингтона, два уровня своего функционирования – элитарный и популярный. Ее элитарный уровень представлен практиками, идентичностью, верованиями и символами международного бизнеса и клубов международных интеллектуалов. Популярный уровень – это культура массового потребления.

Содержание элитарного уровня глобальной культуры составляют «давосская культура» (термин Хантингтона) и клубная культура западных интеллектуалов. Ее носители – это «сообщества честолюбивых молодых людей, занимающихся бизнесом и другими видами деятельности», цель жизни которых быть приглашенными в Давос (швейцарский международный горный курорт, где ежегодно проводятся экономические консультации на высшем уровне). В «элитный сектор» глобальной культуры Бергер и Хантингтон включают также «западную интеллигенцию», которая создает идеологию глобальной культуры, воплощаемую в учении о правах человека, концепциях феминизма, защиты окружающей среды и мультикультурализма. Продуцируемые западной интеллигенцией идеологические конструкции трактуются Бергером и Хантингтоном в качестве нормативных правил поведения и общепринятых представлений глобальной культуры, неизбежно подлежащих усвоению всеми теми, кто хочет добиться успеха «на поприще элитной интеллектуальной культуры».

Предвосхищая возможные вопросы незападных интеллектуалов–интеллигентов, Бергер и Хантингтон неоднократно подчеркивают, что главными носителями зарождающейся глобальной культуры являются американцы, а не некие «космополиты с узкоместническими интересами» (понятие Дж. Хантера, выступившего с резкой научной критикой термина «глобальный интеллектуал»). Все прочие, неамериканские бизнесмены и интеллектуалы, должны пока лишь довольствоваться надеждой стать причастными глобальной культуре.

Народный популярный уровень глобальной культуры – это массовая культура, которую продвигают западные коммерческие предприятия, по преимуществу торговые, пищевые и развлекательные (Adidas, McDonald, McDonald"s Disney, MTV и т. д.). Носителями массовой культуры Бергер и Хантингтон считают «широкие народные массы» потребителей. Бергер предлагает ранжировать носителей массовой культуры в соответствии с критерием «причастного и непричастного потребления». Данный критерий, по глубокому убеждению Бергера, помогает выявить избранность одних и полную непричастность других, поскольку «причастное потребление» в его трактовке – это «знак невидимой благодати». Таким образом, причастность к потреблению ценностей, символов, верований и прочей западной массовой культуры преподносится в этой концепции в качестве признака богоизбранности. Непричастное потребление подразумевает «банализацию» потребления, злостное манкирование рефлексией о его глубоком символическом смысле. По Бергеру, потребление, лишенное божественной благодати, – это использование продуктов массовой культуры по их прямому назначению, когда поедание гамбургеров и ношение джинсов становится обычным и утрачивает свой первоначальный смысл приобщения к стилю жизни избранных, к некоей благодати.

Массовая культура, согласно Бергеру и Хантингтону, внедряется и распространяется усилиями массовых движений самого разного типа: движениями феминисток, экологов, борцов за права человек. Особая миссия отводится здесь евангелическому протестантизму, поскольку «обращение в эту религию меняет отношение людей к семье, сексуальному поведению, воспитанию детей и, что самое главное, к работе и экономике вообще». В этом пункте рассуждений Бергер, пользуясь своим международным авторитетом профессионального социолога религии с высоким индексом цитирования, пытается, по сути дела, навязать исследователям идею о том, что евангелический протестантизм есть религия избранных, религия глобальной культуры, призванной радикально изменить образ мира и идентичность человечества.

Именно евангелический протестантизм в концепции Бергера и Хантингтона воплощает «дух» глобальной культуры, нацеленной на взращивание в народных массах идеалов личностного самовыражения, гендерного равноправия и способности к созданию добровольных организаций. Согласно Бергеру и Хантингтону, идеологией глобальной культуры следует считать индивидуализм, помогающий разрушить господство традиции и духа коллективизма, реализовать конечную ценность глобальной культуры – личную свободу.

В концепции Бергера и Хантингтона глобальная культура не только исторична как эллинистическая стадия англо–американской культуры, но и отчетливо закреплена в пространстве. Она располагает центрами и периферией, представленными соответственно метрополиями и зависящими от них регионами. Бергер и Хантингтон не считают нужным вдаваться в детальное разъяснение тезиса о территориальной привязанности глобальной культуры. Они ограничиваются лишь уточнением, что метрополии – это пространство закрепления элитарной глобальной культуры, причем ее бизнес–сектор расположен как в западных, так и в азиатских мегаполисах–гигантах, а ее интеллектуальный сектор базируется только в столичных центрах Америки. Пространственные характеристики народной глобальной культуры Бергер и Хантингтон оставляют без комментариев, ведь ей предназначено захватить весь мир.

И наконец, заключительная концептуальная составляющая этого теоретизирования – динамика развития глобальной культуры. И здесь Бергер и Хантингтон считают необходимым реинтерпретировать понятие «глокализация», базовое для первого направления трактовок социокультурной динамики глобализации. В отличие от большинства своих коллег–соратников по идеологически анагажированному конструированию глобализации, Бергер и Хантингтон предпочитают говорить о «гибридизации», «альтернативной глобализации» и «субглобализации». Совокупность этих трех тенденций развития глобализации и образует в их концепции социокультурную динамику глобализации.

Первая тенденция гибридизации понимается как намеренный синтез западных и местных культурных особенностей в сфере бизнеса, экономических практик, религиозных верований и символов. В основу такой трактовки процессов внедрения идеологем и практик глобальной культуры в текстуру национальных традиций положена градация культур на «сильные» и «слабые», предложенная Хантингтоном. Сильными культурами Хантингтон называет все те, которые способны к «творческому приспособлению культуры, т. е. к переработке образцов американской культуры на основе собственной культурной традиции». Культуры стран Восточной и Южной Азии, Японии, Китая и Индии он относит к сильным, а африканские культуры и некоторые культуры стран Европы – к слабым. В этом пункте своих рассуждений Бергер и Хантингтон открыто демонстрируют политико–идеологическую ангажированность выдвигаемой ими концепции. Термин «гибридизация» идеологичен по своей сути, он отсылает к внедискурсивным, аксиологическим постулатам об избранности одних культур и полной никчемности других. За такой трактовкой стоит и избранность народов, проповедуемая Бергером, и неспособность культур к творчеству, определяемая Хантингтоном. Гибридизация – это не тенденция, а продуманный геополитический проект игры на выживание.

Вторая тенденция динамики развития глобальной культуры – альтернативная глобализация, определяемая как глобальные культурные движения, возникающие за пределами Запада и оказывающие на него сильное влияние. Эта тенденция свидетельствует, по Бергеру и Хантингтону, о том, что модернизация, породившая западную модель глобализации, представляет собой обязательный этап исторического развития всех стран, культур и народов. Альтернативная глобализация, таким образом, – это исторический феномен незападных цивилизаций, достигших в своем развитии этапа современности. Бергер и Хантингтон считают, что эти иные модели глобализации, как и англо–американская глобальная культура, располагают элитарным и популярным уровнями функционирования. Именно в среде незападной элиты возникли светские и религиозные движения альтернативной глобализации. Однако практическое влияние на образ жизни господствующей в мире глобальной культуры могут оказывать лишь те из них, которые пропагандируют современность, альтернативную национальным культурным традициям, – современность демократическую и преданную католическим религиозным и моральным ценностям.

Из приведенных выше характеристик второй тенденции динамики развития глобальной культуры со всей очевидностью следует, что «альтернативной» она называется только потому, что идет вразрез с национальными историко–культурными традициями, противопоставляя им все те же американские ценности современного западного общества. Весьма удивительны с культурологической точки зрения примеры, подобранные Бергером и Хантингтоном для иллюстрации незападных культурных движений альтернативной глобализации. В число ярких представителей незападной глобальной культуры они включили католическую организацию Opus Dei, возникшую в Испании, индийские по происхождению религиозные движения Саи Бабы, Харе Кришны, японское религиозное движение Сока Гаккай, исламские движения Турции и движения культуры Нью Эйдж. Необходимо отметить, что эти движения разнородны по своему генезису и проповедуют совершенно разные религиозные и культурные образцы. Однако в трактовке Бергера и Хантингтона они предстают как единый фронт борцов за непротиворечивый синтез ценностей западного либерализма и неких элементов традиционных культур. Даже поверхностное научно мотивированное рассмотрение предложенных Бергером и Хантингтоном образцов «альтернативной глобализации» показывает, что все они представляют в реальности радикальный контрпример заявленным в их концепции тезисам.

В качестве третьей тенденции «субглобализации» определяются «движения, имеющие региональный размах» и способствующие сближению обществ. Предложенные Бергером и Хантингтоном иллюстрации субглобализации следующие: «европеизация» постсоветских стран, азиатские средства массовой информации, созданные по образцу западных СМИ, мужские «цветастые рубашки с африканскими мотивами» («рубашки Манделы»). Бергер и Хантингтон не считают нужным вскрывать исторический генезис этой тенденции, рассматривать ее содержание, поскольку полагают, что перечисленные элементы субглобализации не входят в состав глобальной культуры, а лишь выступают «посредниками между нею и местными культурами».

Концепция «культурных параметров глобализации», предложенная Бергером и Хантингтоном, – это яркий пример методологии идеологического моделирования феномена глобализации. Эта концепция, заявленная как научная и разработанная авторитетными американскими учеными, есть, по сути дела, навязывание культурологическому дискурсу не свойственной ему направленности геополитического программирования, попытка выдать идеологическую модель за научное открытие.

Принципиально иное направление культурологического и социологического осмысления глобализации представлено в международной дискуссии концепциями Э. Д. Смита и А. Аппадурая. Феномен глобальной культуры и сопутствующие ему процессы глобализации культур и культурной глобализации трактуются в рамках этого направления как идеологические конструкции, производные от реального функционирования мировой экономики и политики. Вместе с тем авторы этих концепций предпринимают попытку осмысления исторических предпосылок и онтологических оснований внедрения этой идеологической конструкции в текстуру повседневности.

Предложенная Энтони Д. Смитом концепция глобальной культуры выстраивается через методологическое и содержательное противопоставление научно фундированного понятия «культура» образу «глобальной культуры», идеологически сконструированному и пропагандируемому СМИ в качестве реальности глобального масштаба. В отличие от основоположника дискурса о глобализации Робертсона, Смит отнюдь не призывает мыслящий научный мир отказаться от понятия культуры в связи с необходимостью построения социологической или культурологической интерпретации процессов глобализации. Более того, исходным методологическим тезисом его концепции становится постулирование того факта, что социогуманитарные науки располагают совершенно отчетливым определением понятия «культура», конвенционально принятым в дискурсе и не подлежащим сомнению. Смит указывает, что в многообразии концепций и трактовок культуры неизменно воспроизводится ее определение как «коллективного образа жизни, репертуара верований, стилей, ценностей и символов», закрепленных в истории обществ. Понятие «культура» конвенционально в научном смысле слова, поскольку в исторической реальности можно говорить только о культурах, которые органичны социальному времени и пространству, территории проживания конкретного этносообщества, нации, народа. В контексте такого методологического тезиса сама идея «глобальной культуры» представляется Смиту абсурдной, поскольку отсылает ученого уже к некоему сравнению межпланетного характера.

Смит подчеркивает, что даже если попытаться вслед за Робертсоном помыслить глобальную культуру как некую искусственную среду человеческого вида млекопитающих, то и в этом случае мы обнаружим поразительные различия в образах жизни и верованиях сегментов человечества. В противовес сторонникам трактовки процесса глобализации как исторически закономерного, увенчивающегося возникновением феномена глобальной культуры, Смит считает, что с научной точки зрения более оправдано говорить об идеологических конструктах и концепциях, органичных для европейских обществ. Таковыми идеологическими конструкциями являются концепции «национальных государств», «транснациональных культур», «глобальной культуры». Именно эти концепции были порождены западноевропейской мыслью в ее стремлениях выстроить некую универсальную модель истории развития человечества.

Выдвинутой Робертсоном модели социокультурной истории глобализации Смит противопоставляет весьма лаконичный обзор основных этапов становления европейско–американской идеологемы транснациональности человеческой культуры. В своем концептуальном обзоре он отчетливо демонстрирует, что онтологическое основание этой идеологемы составляет культурный империализм Европы и США, выступающий органическим следствием поистине глобальных экономических и политических претензий этих стран на вселенское господство.

Социокультурная динамика формирования образа глобальной культуры трактуется Смитом как история формирования идеологической парадигмы культурного империализма. И в этой истории он выделяет только два периода, маркированных соответственно появлением самого феномена культурного империализма и его преобразованием в новый культурный империализм. Под культурным империализмом Смит понимает расширение этнических и национальных «сентиментов и идеологий – французских, британских, российских и т. д.» до вселенских масштабов, навязывание их в качестве общечеловеческих ценностей и достижений всемирной истории.

Обзор концепций, разработанных в парадигме первоначального культурного империализма, Смит начинает с указания на тот факт, что до 1945 г. еще было возможным верить в то, что «нация–государство» – это нормативная социальная организация современного общества, призванная воплотить гуманистическую идею национальной культуры. Однако Вторая мировая война положила конец восприятию этой идеологемы как общечеловеческого гуманистического идеала, продемонстрировав миру масштабные разрушительные возможности идеологий «сверхнаций» и разделив его на победителей и побежденных. Послевоенный мир положил конец идеалам национального государства и национализма, сменив их на новый культурный империализм «советского коммунизма, американского капитализма и новоевропеизма». Таким образом, временной рамкой первоначального культурного империализма в концепции Смита выступает история европейской мысли от древности и до Новейшего времени.

Следующим идеолого–дискурсивным этапом культурного империализма становится, по Смиту, «эпоха постиндустриального общества». Ее историческими реалиями явились экономические гиганты и сверхдержавы, мультинациональность и военные блоки, сверхпроводимые коммуникативные сети и интернациональное разделение труда. Идеологическая направленность парадигмы культурного империализма «позднего капитализма, или постиндустриализма» предполагала полный и безоговорочный отказ от концепций малых сообществ, этносообществ с их правом на суверенитет и пр. Гуманистическим идеалом в этой парадигме осмысления социокультурной реальности выступает культурный империализм, основанный на экономических, политических и коммуникативных технологиях и институтах.

Фундаментальной характеристикой нового культурного империализма стало стремление создать позитивную альтернативу «национальной культуре», организационной основой которой выступали нации–государства. В таком контексте и зародилась концепция «транснациональных культур», деполитизированных и не ограниченных историческим континуумом конкретных обществ. Новый глобальный империализм, имеющий экономическое, политическое, идеологическое и культурное измерения, и предложил миру искусственно созданный конструкт глобальной культуры.

Согласно Смиту, глобальная культура эклектична, универсальна, безвременна и технична – это «конструируемая культура». Она намеренно конструируется в целях легитимации глобализирующейся реальности экономик, политик и медийных коммуникаций. Ее идеологами выступают страны, продвигающие культурный империализм как некий общечеловеческий гуманистический идеал. Смит указывает, что попытки доказать историчность глобальной культуры через апелляцию к модной в современной концепции «конструируемых сообществ» (или «воображаемых») не выдерживают никакой критики.

Действительно, представления этносообщества о самом себе, символах, верованиях и практиках, выражающих его идентичность, – это идеологические конструкции. Однако конструкции эти закреплены в памяти поколений, в культурных традициях конкретных исторических общностей. Культурные традиции как исторические хранилища конструктов идентичностей создают себя сами, органично закрепляясь в пространстве и времени. Эти традиции потому и называются культурными, что содержат конструкты коллективной культурной идентичности – те чувства и ценности, которые символизируют продолжительность общей памяти и образа общей судьбы конкретного народа. В отличие от идеологемы глобальной культуры, они не спущены сверху некоей глобалистской элитой и не могут быть ее волею написаны или стерты с tabula rasa (лат. – чистая доска) некоего человечества. И в этом смысле попытка апологетов глобализации легитимировать идеологему глобальной культуры в статусе исторического конструкта современной реальности абсолютно бесплодна.

Исторические культуры всегда национальны, партикулярны, органичны конкретному времени и пространству, допускаемый в них эклектизм жестко детерминирован и ограничен. Глобальная культура внеисторична, не располагает своей сакральной территорией, не отражает какую–либо идентичность, не воспроизводит никакой общей памяти поколений, не содержит проспектов будущего. У глобальной культуры нет исторических носителей, но есть создатель – новый культурный империализм глобального размаха. Этот империализм, как и любой другой – экономический, политический, идеологический – элитарен и техничен, не располагает никаким популярным уровнем функционирования. Он создан власть предержащими и навязывается «простецам» вне всякой связи с теми народными культурными традициями, носителями каковых эти «простецы» являются.

Рассмотренная выше концепция нацелена по преимуществу на развенчание авторитетного научного мифа современности об историчности феномена глобальной культуры, органичности его структуры и функций. Смит последовательно доказывает, что глобальная культура не есть конструкт культурной идентичности, она не располагает популярным уровнем функционирования, характерным для любой культуры, нет у нее и элитарных носителей. Уровни функционирования глобальной культуры представлены изобилием стандартизированных товаров, ералашем денационализированных этнических и народных мотивов, сериями генерализированных «человеческих ценностей и интересов», однородным выхолощенным научным дискурсом о смысле, взаимозависимостями систем коммуникаций, которые служат базой для всех ее уровней и компонентов. Глобальная культура – это воспроизведение культурного империализма во вселенском масштабе, она безразлична по отношению к конкретным культурным идентичностям и их исторической памяти. Главное онтологическое препятствие на пути конструирования глобальной идентичности, а следовательно, и глобальной культуры, заключает Смит, составляют исторически закрепленные национальные культуры. В истории человечества невозможно обнаружить никакой общей коллективной памяти, а память об опыте колониализма и трагедиях мировых войн – это история свидетельств раскола и трагедий идеалов гуманизма.

Предложенный А. Аппадураем теоретико–методологический подход сформулирован с учетом дисциплинарных рамок социологии и антропологии культуры и на базе социологических концепций глобализации. А. Аппадурай характеризует свой теоретический подход как первую попытку социально–антропологического анализа феномена «глобальной культуры». Он считает, что введение понятия «глобальная культурная экономика», или «глобальная культура» необходимо для анализа тех изменений, которые произошли в мире в последние два десятилетия XX в. Аппадурай подчеркивает, что эти понятия являются теоретическими конструктами, своего рода методологической метафорой процессов, порождающих новый образ современного мира в пределах Земного шара. Предложенная им концептуальная схема претендует, таким образом, прежде всего на то, чтобы быть использованной для выявления и анализа смыслообразующих компонентов реальности, которая обозначается современными социологами и антропологами как «единый социальный мир».

Центральными факторами изменений, охвативших весь мир, выступают, по его мнению, электронные средства связи и миграция. Именно эти два компонента современного мира превращают его в единое пространство коммуникации поверх государственных, культурных, этнических, национальных и идеологических границ и невзирая на них. Электронные средства связи и постоянные потоки миграций разного рода социальных сообществ, культурных образов и идей, политических доктрин и идеологий лишают мир исторической протяженности, помещая его в модус постоянного настоящего. Именно через средства массовой информации и электронную связь осуществляется соединение различных образов и идей, идеологий и политических доктрин в новую, лишенную исторического измерения конкретных культур и обществ, реальность. Таким образом, мир в его глобальном измерении предстает как комбинация потоков этнокультур, образов и социокультурных сценариев, технологий, финансов, идеологий и политических доктрин.

Феномен глобальной культуры, по мысли Аппадурая, может быть подвергнут исследованию только при условии осмысления того, каким образом он существует во времени и пространстве. В аспекте разворачивания глобальной культуры во времени она представляет собой синхронизацию прошлого, настоящего и будущего различных локальных культур. Слияние трех модусов времени в единое расширенное настоящее глобальной культуры делается реальным только в измерении современности мира, развивающегося по модели гражданского общества и модернизации. В контексте проекта глобальной модернизации настоящее развитых стран (в первую очередь Америки) трактуется как будущее развивающихся, тем самым их настоящее помещается в еще не состоявшееся в реальности прошлое.

Говоря о пространстве функционирования глобальной культуры, Аппадурай указывает, что оно состоит из элементов, «осколков реальности», соединяемых через электронные средства связи и масс–медиа в единый сконструированный мир, обозначаемый им термином «скейп». Термин «скейп» вводится им для указания на тот факт, что обсуждаемая глобальная реальность не дана в объективных отношениях интернациональных взаимодействий обществ и национальных государств, этносообществ, политических и религиозных движений. Она «воображается», конструируется в качестве того общего «культурного поля», которое не знает государственных границ, не привязано ни к одной из территорий, не исчерпывается историческими рамками прошлого, настоящего или будущего. Ускользающее, находящееся в постоянном движении неустойчивое пространство идентичностей, комбинированных культурных образов, идеологий без временных и территориальных границ – это и есть «скейп».

Глобальная культура видится Аппадураю как состоящая из пяти конструируемых пространств. Она есть постоянно меняющаяся комбинация взаимодействий этих пространств. Итак, глобальная культура предстает, считает Аппадурай, в следующих своих пяти измерениях: этническом, технологическом, финансовом, электронном и идеологическом. Терминологически они обозначены как этноскейп, техноскейп, финансскейп, медиаскейп и идеоскейп.

Первый и основополагающий компонент глобальной культуры – этноскейп – это конструированная идентичность разного рода мигрирующих сообществ. Мигрирущие потоки социальных групп и этносообществ составляют туристы, иммигранты, беженцы, эмигранты, иностранные рабочие. Именно они и формируют пространство «воображаемой» идентичности глобальной культуры. Общая характеристика этих мигрирующих людей и социальных групп – это перманентное движение в двух измерениях. Они движутся в реальном пространстве мира территорий, имеющих государственные границы. Отправным пунктом такого движения выступает конкретный локус – страна, город, деревня, – обозначаемый как «родина», а конечное пристанище всегда временно, условно, непостоянно. Проблематичность установления конечного пункта, локуса, территории этих сообществ обусловлена тем, что в пределе их активности находится возвращение на родину. Второе измерение их перманентного движения – это перемещение от культуры к культуре.

Второй компонент глобальной культуры – техноскейп – это поток устаревших и современных, механических и информационных технологий, образующий причудливую конфигурацию технического пространства глобальной культуры.

Третий компонент – финансскейп – это неподдающийся контролю поток капитала, или конструируемое пространство денежных рынков, национальных курсов валют и товаров, существующих в движении без границ во времени и пространстве.

Связь между этими тремя функционирующими в отрыве друг от друга компонентами глобальной культуры опосредуется разворачиванием пространства образов и идей (медиаскейп), продуцируемых масс–медиа и легитимируемых через пространство конструируемых идеологий и политических доктрин (идеоскейп).

Четвертый компонент глобальной культуры – медиаскейп – это обширные и сложные репертуары образов, нарративов и «воображаемых идентичностей», порождаемые средствами массовой информации. Конструированное пространство комбинации действительного и воображаемого, смешанной реальности может быть адресовано любой аудитории мира.

Пятый компонент – идеоскейп – пространство, создаваемое политическими образами, связанными с идеологией государств. Это пространство составлено из таких «осколков» идей, образов и понятий Просвещения, как свобода, благополучие, права человека, суверенитет, репрезентация, демократия. Аппадурай отмечает, что один из элементов этого пространства политических нарративов – понятие «диаспора» – утратил свою внутреннюю содержательную конкретность. Определение того, что такое диаспора, сугубо контекстуально и варьирует от одной политической доктрины к другой.

Аппадурай считает, что одной из важнейших причин глобализации культуры в современном мире является «детерриторизация». «Детерриторизация» приводит к возникновению первого и важнейшего измерения «глобальной культуры» – этноскейпу, т. е. туристов, иммигрантов, беженцев, эмигрантов и иностранных рабочих. Детерриторизация выступает причиной появления новых идентичностей, глобального религиозного фундаментализма и т. д.

Введенные в рамках дискуссии социологов и антропологов о глобализации понятия «глобальная культура», «конструируемые этносообщества», «транснациональное», «локальное» послужили концептуальной схемой для целого ряда исследований о новой глобальной идентичности. В контексте этой дискуссии совершенно по–новому может быть поставлена проблема изучения этноменьшинств, религиозных меньшинств, возникших только в конце XX в., и их роли в процессе конструирования образа глобальной культуры. Кроме того, предложенная Аппадураем концепция дает основания для научного изучения проблемы новой глобальной институционализации мировых религий.

Доминирующая культура, субкультура и контркультура

В зависимости от численности носителей культуры и ее места и роли в обществе культура делится на:

• доминирующую,
• субкультуру и
• контркультуру.

Доминирующей культурой называется господствующая в том или ином обществе культура. Это совокупность ценностей, норм, верований, традиций и обычаев, которыми руководствуется большинство членов общества.

Субкультура – часть общей культуры, присущая большой или малой социальной группе (демографическим, профессиональным и т.п. группам). Это молодежная, сельская, профессиональная и др. культуры.

Контркультура – субкультура, противостоящая доминирующей культуре, находящаяся в конфронтации и конфликте с доминирующими ценностями и нормами (субкультура преступного мира, «хиппи», скинхедов).

6. Специфические и «серединные» культуры

Понятие специфических культур относительно. В широком смысле специфической называется любая культура, обладающая своеобразием. А таковыми являются практически все культуры народов, населяющих землю в прошлом и настоящем. В узком смысле специфической называют самобытную культуру, обладающую собственным лицом, ярким своеобразием, неповторимостью, оригинальностью. К ним относятся многие национальные культуры, а в прошлом – культуры развитых народностей (египетская, шумерская, иудаистская, греческая и др.).

Понятие «серединной» («срединной») культуры употребляется для обозначения тех культур, которые сложились в результате синтеза двух и более культур под воздействием процессов аккультурации, диффузии и ассимиляции. Таковыми являются культуры бывших стран-колоний (Латинской Америки и Африки), культура которых складывалась в процессе синтеза элементов собственной культуры (норм, ценностей, верований, обычаев, традиций и т.п.) и культуры страны-метрополии. Понятие «срединной» культуры употребляется также для характеристики духовно-смыслового ядра культуры,

Понятие локальной культуры употребляется в двух значениях:

1) широком – для обозначения уникальных социокультурных образований, ограниченных определенными пространственно-временными рамками и характеризующихся уникальностью культуры, своеобразием сложившихся в них традиций, обычаев, ценностей, норм и т.п. (древнеегипетская, шумерская, византийская и др. культуры);

2) узком – в концепции О.Шпенглера, А.Тойнби и др.: для обозначения замкнутых, изолированных самобытных культур, существующих определенное время и неизбежно гибнущих, пройдя полный цикл развития от рождения до смерти. Все локальные культуры, по их мнению, существуют изолированно, они не связаны, не взаимодействуют друг с другом и не влияют друг на друга. После гибели той или иной из культур новая формируется на голом месте, начинает с нуля. В концепции Шпенглера насчитывается 9 таких локальных культур:

o древнеегипетская,

o вавилонская,

o китайская,

o индийская,

o античная,

o арабско-мусульманская,

o западная,

o русско-сибирская.

Лекция 5,6. Тема 5: Восточные и западные типы культур

1. Проблема «Восток – Запад».
2. Восточные культуры, их своеобразие и разновидности.
3. Особенности западной культуры.
4. Тенденции европоцентризма и востокоцентризма.
5. Восток и Запад – диалог культур.
6. Своеобразие российской культуры, место и роль России в мировой культуре.

Литература

8. Багдасарьян Н.Г. Культурология: учебник для вузов. М., 2008.

9. Введение в культурологию: Уч.пос. в 3 ч. / Под ред. В.А.Сапрыкина. Ч. 1. М., 1995.

10. Культурология: учебник / Под ред. Ю.Н.Солонина, М.С.Кагана. М., 2008.

11. Культурология: Учебник для студ.техн.вузов / Под ред. Н.Г.Багдасарьян. М., 1999.

12. Пушкова Ю.Б., Шельнова Н.И., Мирошникова Д.Г. и др. Культурология: Учеб.пос. М., 2005.

1. Проблема «Восток – Запад».

Современный мир многообразен и разнолик. Страны мира идут по разным путям цивилизационного развития, имеют разные ориентации, различные социально-политические и экономические структуры, обладают разной культурой. С древних времен сложилось два принципиально различных типа культур и цивилизаций: восточный и западный. Это деление культур на два принципиально различных типа сохраняется и в настоящее время. За восточными типами общества закрепилось название традиционных, за западными - техногенных.

Основанием для деления цивилизаций на восточные и западные является не только их территориальное расположение (к Востоку относятся страны Центральной, Юго-Восточной Азии, Ближнего Востока, Северной Африки, к Западу – Европы и Америки), но и своеобразие сложившейся в них культуры. Господствующие в них универсалии культуры: понимание мира, человека, власти, истины, целей и предназначения человеческой жизнедеятельности и пр., - принципиально различны. Другими словами, своеобразие восточного и западного типов цивилизаций во многом определяется их ценностной ориентацией, основными мировоззренческими установками, социально-политическими и экономическими структурами, характеристикой способов и методов познания мира, добывания истины.

Традиционными называют цивилизации, которые характеризуются длительным господством традиций, что способствует устойчивости общества, сохранению существующего порядка в обществе; строгим соблюдением норм и правил. Таковы страны Востока, прежде всего, Китай, Япония, Индия, мусульманские страны. Техногенная цивилизация ориентирована преимущественно на ценности технического и технологического развития. Ее важнейшей характеристикой является приоритетное развитие техники и технологии, что привело к формированию техносферы и технократизма. К ней относятся страны Запада. Техносфера – особый искусственный материальный мир, созданный людьми в процессе развития производительных сил общества, орудий труда и помещаемый между человеком и природой и служащий посредником его воздействия на предмет деятельности. В техногенной цивилизации техносфера становится основой последующего развития. И уже не природная, а искусственная среда во многом определяет будущее общества. Технократизм (в пер. с греч.: «власть техники») как характерная черта западной цивилизации представляет собой стиль мышления и действия, при котором техническая деятельность превращается из средства жизни в цель жизни. Это такой стиль мышления и деятельности, который ограничивает содержание техники и технологии только технико-технологическим смыслом и эффективностью и не учитывает в них собственно «человеческое измерение», т.е. гуманистический, социокультурный смысл.

Цели и задачи занятия: понятие типа культуры, типологии; критерии и основания для типологической классификации культуры.

Основные понятия и категории темы: тип,типология, этнос, традиция, народная культура, нация, менталитет, ментальность, элита, массовая культура, локальная культура.

План семинара

1. Основные подходы и принципы типологии культуры. Типология как метод исследования культуры. Понятие типа культуры. Особенности исторической типологии культур.

2. Особенности различных типологий культуры. Восточный и Западный типы культур. Особенность русского типа культуры. Этническая, национальная и народная культуры; элитарная, массовая культуры.Формирование профессиональной культуры.

Вопросы для самостоятельной работы

Группа А

1. Дайте определение типа культуры. Перечислите наиболее распространенные основания (подходы) к типологии культуры. Дайте характеристику способам и формам культуры.

2. Дайте определение этносу, нации. Что такое этническая культура, каковы ее признаки? Сравните этническую и национальную культуру.

3. Дайте определение понятий «менталитет», «ментальность» и «национальный характер». Назовите традиционные национальные черты русского характера, их современную модификацию, социальную и этнотерриториальную дифференциацию.

4. Назовите формы проявления народной культуры. Укажите на особенности народной культуры. Какого человека можно считать представителем народной культуры?

5. Назовите характерные ориентации западного типа культуры.

6. Каковы характерные черты восточной культуры?

Группа В

7. Что такое массы и массовая культура? Последние десятилетия развития современного общества привели к становлению феномена массового человека, определите его характерные черты. Как Х. Ортега-и-Гассет трактует человека массы? Что такое элита и элитарность? Как вы понимаете суть элитарной культуры?

8. Какие стадии развития выдвинул Л. Морган?

9. ХХ век прошел под знаменем профессионализма, какими качествами можно охарактеризовать профессионализм? Дайте определение профессиональной культуры. Культура профессиональной деятельности, кроме профессиональных знаний и навыков, должна включать: ….. Современный профессионал – это не только знаток и любитель своего дела, но это и человек, обладающий еще одним важнейшим качеством. Назовите это качество.

Группа С

10. Как представляли развитие мировой культуры сторонники теории локальных культур? В чем созвучна теория культур-цивилизаций нашего современника С. Хантингтона с общими концепциями локальных культур? Каковы основные положения С. Хантингтона о столкновении цивилизаций?

11. Анализ концепции культурно-исторических типов Н. Я. Данилевского. Как Данилевский относился к идее общечеловеческой цивилизации единого направления прогресса?

12. Концепция локальных культур О. Шпенглера. «Закат Европы». Почему Шпенглер считал всемирную историю абстрактным представлением и отрицал понятие человечество?

13. В чем специфика культурологического постижения цивилизаций у А. Тойнби? Что такое вызов в культурологической концепции А. Тойнби? А. Тойнби в работе «Постижение истории» выдвигает концепцию локальных цивилизаций и делит их на три поколения, дайте обоснование этим поколениям.

Литература

2. Белик, А.А. Культурология/А. А. Белик. – М., 1998. – Гл.6.

3. Булгаков, С.Н. Нация и человечество/ С.Н. Булгаков// Избр. соч.: в 2 т. – М., 1992. – Т.2.

4. Гумилев, Л.Н. Этногенез и биосфера земли/Л.Н. Гумелев. – М., 1990.

5. Гуревич, П.С. Философия культуры/П.С. Гуревич. – М.,1994. – Гл.10.

6. Гуревич, П.С. Культурология/П.С. Гуревич. – М., 2001.

7. Данилевский, Н.Я. Россия и Европа/Н.Я. Данилевский. – М., 1991.

8. Культура, человек, картина мира. – М., 1987.

9. Культурология/ под ред. Г.В. Драч. – Ростов – н/Д, 1999.

10. Сорокин, П.А. Человек, Цивилизация. Общество/ П.А. Сорокин. – М., 1992.

11. Тойнби, А. Постижение истории/А. Тойнби. – М., 1991.

12. Флиер, А. Культурогенез в истории культуры/А. Флиер //Общественные науки и современность. – 1995. – №3.

13. Шпенглер, О. Закат Европы/О. Шпенглер. – Новосибирск, 1993.

14. Ясперс, К. Смысл и назначение истории/ К. Ясперс. – М., 1991.

Тема 6. Культура в природном пространстве

6.1. Культура и природа.

6.2. Культура природопользования.

6.3. Культурное вмешательство в природу человека.

Культура и природа

Культуру часто определяют как «вторую природу». Такое понимание восходит к античной Греции: Демокрит считал культуру «второй натурой».

Один из подходов к проблеме формулируется в противопоставлении природы и культуры, другой подход определяет взаимосвязь природы и культуры (культура не возможна без природы, природа – источник культуры).

Изначально культура понималась как нечто надприродное, отличающееся от естественности, возникшее не «само по себе», а в результате человеческой деятельности. Вместе с тем культура включает в себя и саму деятельность, и ее продукт. Следует заметить, что деятельность (особенно на ранних этапах развития человечества) органично связана с тем, что природа предлагает в своей первозданности человеку. Прямое воздействие природных факторов (ландшафта, климата, наличия или отсутствия энергетических или сырьевых ресурсов и т.п.) может быть четко прослежено по разным направлениям – от орудий труда и технологий до особенностей быта и высших проявлений духовной жизни. Это позволяет говорить, что культурное действительное не что иное, как природное, продолженное и преобразованное человеческой деятельностью. Вместе с тем культура есть нечто противоположное природе, существующей вечно и развивающейся без участия человека.

Огромное влияние природы на образ жизни человека (его культуру) впервые было выражено теоретически концепцией, так называемого географического детерминизма (Боден Ж., Монтескье Ш.Л., Реклю Ж.Э., Мечников И.И.). Именно среда является определяющим фактором общественного культурного развития, причем влияние природы трактуется и материалистически (условия жизни), и идеологически (формирование психологического склада, менталитета).

Сторонники географического детерминизма исходят также из неизменности среды, ее влияние на человека.

Иную позицию в этом вопросе занимал К. Маркс. Он рассматривал природно-географическую среду как естественное условие, предпосылку общественного культурного развития, но предпосылку, изменяемую активной деятельностью людей. К. Маркс поддерживал идею о разделении природной среды на внешнюю, вовлеченную хозяйственно-экономическую жизнь людей и определяющую их быт, и внутреннюю, представленную биологической сущностью человека как части живой природы. Более того, можно сказать, что культурное есть взаимодействие природного с природным, но преобразованным человеческой деятельностью. Без природы не было бы культуры, потому что человек творит в природе. Он пользуется ресурсами природы, он раскрывает собственный природный потенциал. Как человеческое творение, культура превосходит природу, хотя ее источником, материалом и местом действия является природа.

Противопоставление природы и культуры не имеет исключительного смысла, так как человек в определенной мере есть природа, хотя и не только природа. Человек претворяет и достраивает природу. Культура – это формирование и творчество. Не было и нет чисто природного человека, есть и будет только «человек культурный», т.е. «человек творящий».

Однако овладение внешней природой само по себе еще не является культурой, хотя и представляет собой одно из ее условий. Освоить природу – означает овладеть не только внешней, но и внутренней, т.е. человеческой природой, на что способен только человек. Он сделал первый шаг к разрыву с природой, начав возводить свой мир, мир культуры как высшую ступень эволюции. С другой стороны, человек служит соединительным звеном между природой и культурой.

Таким образом, культура – это природа, которую «пересоздает» человек, утверждая посредством этого себя в качестве человека. Он единственное существо, способное к новаторству. Человек – уникальный творец культуры, придающий ей смысл. На начальном этапе единство культурного и природного носило характер подчиненности человека природе, которую он «преодолевал» в труде. С развитием труда, ростом его производительности, прогрессом науки и техники это единство распадается, трансформируется во взаимодействие культуры (человека) и природы, в господство культуры над природой.

Во взаимодействии культуры и природы можно выделить следующие аспекты.

Первый аспект – хозяйственно-практический. От природных условий, богатств во многом зависит образ жизни человека, судьба стран и народов, культур. Сейчас значение природного фактора для экономического могущества стало косвенным. Все большую роль в судьбе стран, культур играют не природные условия и богатства, а собственно человеческий фактор.

Второй аспект – экологический: «человек не может ждать милости от природы после того, что он с ней сделал». Экологическое равновесие, «чистые» технологии – все это аспекты современного состояния проблемы «культура и природа». Сегодня, когда человечество находится в ситуации конфликта природы и культуры, особенно значимыми становятся нарастание экологической составляющей в системе культуры, становление и развитие экологической культуры.

Третий аспект – медико-гигиенический. Климат, погода оказывают большое влияние на жизнь человека. И неучитывание этих факторов приводит к возникновению многих заболеваний и аномальных состояний у человека. Отсюда – проблемы здорового образ жизни, география болезней и т.д.

Четвертый аспект проблемы – этический. Он тесно связан с формированием экологической культуры , как результата ценностного отношения человека к природе, в котором выражается все понимание связи и зависимости между жизнью и деятельностью человека.

Таким образом, проблема «Культура и природа» это история человечества.

Культура природопользования

Еще один важный аспект соотнесенности природы и культуры – культура природопользования (экологическая культура) людей, включая культуру физического воспроизводства и реабилитации самого человека как биологического существа. Проблема культуры природопользования, обобщения исторического опыта в этой сфере и выработки принципов неразрушающей эксплуатации ландшафтов – один из «вечных» вопросов бытия человека на Земле и норм его социокультурного функционирования – пока не нашел комплексного позитивного решения.

В современной культурологии сложились два основных подхода к пониманию культурно-исторического развития и многообразия. Первый называют линейно-прогрессистским. Он тесно связан с философскими концепциями истории, а также с наличием исторического и эмпирического материала.

Существенной проблемой для всякого исторически масштабного исследования является установление неких дискретных временных отрезков - периодов. Периодизация - база дальнейших типологических исследований культуры, необходимый инструмент в работе с непрерывно текущим реальным временем.

Членение времени, представление его линейно направленным от прошлого через настоящее в будущее. (Геродот, И.Г. Гердер, Г.В.Ф. Гегель, К. Маркс).

"Линейная" схема в понимании исторического развития культуры утвердилась во второй половине 19 века в исторической науке, этнографии и археологии. Древний мир - Средние века - Новое время (Новейшее). Археологи выделяют Каменный век (палеолит - мезолит - неолит) и века металлов (медный век - бронзовый век - железный век).

Другой подход связан с выделением локальных культур . Формирование этой типологии связано с одной стороны, укоренившиеся в науке представления о культурной самобытности разных народов, а с другой - явное влияние со стороны биологических наук, обусловили идею представлять в культурологии и в истории социальные процессы по типу биологических. Предполагалось, что общество можно мыслить как организм с процессами рождения - развития - смерти. (Н.Я. Данилевский, О. Шпенглер, Ф Ницше, А.Тойнби, П.А. Сорокин)

Неокантианство - направление в немецкой философии второй половины XIX - начала XX веков.

Центральный лозунг неокантианцев («Назад к Канту!») был сформулирован Отто Либманом в работе «Кант и эпигоны» (1865) в условиях кризиса философии и моды на материализм.

Неокантианство подготовило почву для феноменологии. Неокантианство акцентировало внимание на эпистемологической стороне учения Канта, а также повлияло на формирование концепции этического социализма. Особенно много сделали кантианцы в деле обособления естественных и гуманитарных наук. Первые используют номотетический метод (генерализирующий - основанный на выведении законов), а вторые - идиографический (индивидуализирующий - основанный на описании эталонных состояний). Соответственно и мир делится на природу (мир сущего или объект естественных наук) и культуру (мир должного или объект гуманитарных наук), причем культуру организовывают ценности. Отсюда именно неокантианцами была выделена такая философская наука как аксиология.

Маркси́зм - философское, политическое и экономическое учение и движение, основанное Карлом Марксом в середине XIX века. Философия марксизма находит человека в состоянии отчуждения и основной акцент делает на его освобождении. Однако человек трактуется не как ни от кого не зависимый индивид, но как «совокупность общественных отношений», поэтому философия марксизма является, прежде всего, философией общества, рассматриваемого в его историческом развитии.

Движущей силой истории Маркс считает «материальное производство» («базис»). Его сподвижник Энгельс утверждает, что именно «труд создал человека». Важнейшим фактом антропогенеза стал переход от присваивающего хозяйства к производящему. Производство накладывает определённый отпечаток на общество, вследствие чего выделяют ряд последовательно сменяющих друг друга формаций или способов производства.

Все известные формации заключают в себе противоречия в виде антагонизма, поскольку в зависимости от отношений к средствам производства члены общества разделены на классы: рабовладельцы и рабы, феодалы и крестьяне, буржуазия и пролетариат. В ходе классовой борьбы наиболее могущественный класс создаёт государство, а также различные формы идеологии (включая религию, право и искусство) для того, чтобы этот класс мог господствовать над другими классами общества. Смена формаций определяется уровнем развития производительных сил, которые постепенно «перерастают» производственные отношения, вступают в конфликт с ними, что приводит к революциям (социальным и политическим).

Коммунистическая революция, по мысли представителей марксизма, должна окончательно освободить человека от отчуждения и привести общество к бесклассовой коммунистической формации.

Коммунизм, по мнению Маркса [источник не указан 934 дня ] , - необходимый этап закономерного развития общества. Степень развития производительных сил определяет ступень, до которой могут развиться общественные отношения. По мере развития производительных сил общество получает все больше ресурсов, может «позволить» себе и отдельным своим членам все больше свободы, и таким образом перейти на более высокую ступень общественных отношений.

Коммунизм Маркс понимал [источник не указан 934 дня ] как высшую ступень развития человечества в аспекте классовых отношений. Человечество диалектически развивается по спирали, и оно должно прийти к тому, с чего начинало: к отсутствию частной собственности на средства производства, как в первобытном обществе, но уже на новом уровне, обусловленном высокой степенью развития производительных сил.

Философия жизни - философское течение, получившее основное развитие в конце XIX - начале XX веков. В рамках этого направления взамен таких традиционных понятий философской онтологии, как «бытие», «разум», «материя», в качестве исходного выдвигается «жизнь» как интуитивно постигаемая целостная действительность. Стала реакцией на зарождающийся кризис сциентистских ценностей и попыткой преодоления связанного с этим нигилизма, построения и обоснования новых духовно-практических ориентиров.

Течение в философии кон. 19 - нач. 20 в., выдвигавшее в качестве исходного понятия «жизнь» как основополагающую основу мира. К этому течению относятся разные по типу философствования мыслители: Ф. Ницше, В. Дильтей, А. Бергсон, О. Шпенглер, Г. Зиммель, Л. Клагес, Т. Лессинг, X. Ортега-и-Гасет и др. Ф.ж. возникла как реакция на неокантианство и позитивизм и пыталась вместо абстрактных и неопределенных понятий «материя», «бытие», «дух» и т.п. найти фундаментальную, первичную основу всего сущего. Различают биологический и историцистский варианты Ф.ж. Первый наиболее ярко представлен Ницше и Бергсоном, второй - Дильтеем и Шпенглером.
Жизнь в философии Ницше - это органический процесс, постоянно совершенствующийся, превозмогающий самого себя, расширяющий свое господство, никогда не застывающий в конечных и ограниченных формах. Сознание, дух - только средства и орудия на службе у жизни. Подлинный человек - это человек, обладающий мощной жизненной силой, жизненными инстинктами, в котором не угасло и не подавлено дионисийское (экстатически страстное, хаотическое, оргиастически-иррациональное) начало. Там, где начинает преобладать интеллект, угасает жизнь, человек становится ручным животным, живущим по законам рабской морали и искусственным законам науки.
Жизнь, согласно Бергсону, подобна взлетающей ракете, сгоревшие остатки которой падают вниз, образуя материю. Жизнь - космическая сила, «жизненный порыв», ведущий эволюцию, побуждающий к творчеству, порыв, никогда не воплощающийся окончательно ни в каких делах и свершениях, чистая длительность, постоянная изменчивость. Выражением чистой длительности в человеке является сознание как поток переживаний, внутренняя жизнь, где нет неподвижного окоченелого субстрата, нет различных состояний, которые проходили бы по нему, как актеры по сцене, а есть просто непрерывная, неделимая мелодия, которая тянется от начала и до конца нашего сознательного существования, никогда не повторяясь и постоянно изменяясь от каждого нового впечатления, как музыка от каждой новой присоединенной ноты. Поскольку мы живем больше в пространстве, нежели во времени, больше во внешней действительности, чем во внутреннем переживании, то весь мир является для нас разделенным на застывшие объекты, предметы и внешние отношения, и мы не замечаем, что они длятся, переходят друг в друга, что они текучи и динамичны.

Фрейдизм (англ. Freudianism , также называется «ортодоксальный психоанализ » и «фрейдизм-лаканизм ») - первое и одно из наиболее влиятельных направлений в психоанализе. Длительное время фрейдизм, в современном его понимании (на описываемый период данного термина не существовало в принципе), de facto и являлся психоанализом; исключительно в начале 1910-х , когда в рядах Венского психоаналитического сообщества (англ.)русск. произошел раскол и его покинули Отто Ранк, Вильгельм Райх, Альфред Адлер, Карл Густав Юнг и их последователи , впервые начался процесс отделения непосредственно фрейдизма от иных психоаналитических концепций , таких как «индивидуальная психология» Адлера, «аналитическая психология» Юнга и ряда других.

Фрейдизм принято считать «ортодоксальным (или „классическим“) психоанализом» по причине того, что именно с именем З. Фрейда (в первую очередь) связывают историю возникновения и развития психоанализа, в то время как сам учёный данную «заслугу» считал корректным приписывать не себе, а своему коллеге - венскому врачу Йозефу Брейеру . Фрейдизмом-лаканзмом «фрейдизм» называют, соответственно, по фамилиям отца-основателя психоанализа и французского психолога и философа Жака Лакана, одного из наиболее известных и авторитетных психоаналитиков, разделявших взгляды ортодокса - так, к примеру, широко известен знаменитый лозунг Лакана, точно характеризующий его научную деятельность в общем и семинары в частности: «Назад к Фрейду» .

На современном этапе развития психоаналитической мысли, согласно С. Ю. Головину, под «фрейдизмом» чаще всего понимают весь комплекс идей и трудов Фрейда - так называемую «фрейдистскую метапсихологию» . «Ядром» фрейдизма, по Зинченко - Мещерякову, является мысль о том, что основная движущая сила развития личности представлена инстинктивными влечениями - сексуальным и агрессивным. Поскольку антиподом удовлетворению данных влечений выступают запреты и ограничения, накладываемые окружающим миром, первые претерпевают процесс вытеснения, образуя таким образом бессознательное человека . Согласно фрейдистской метапсихологии, доступ вытесненного содержимого из области бессознательного к сознанию возможен исключительно в символической форме - к примеру, в виде оговорок, произведений искусства, невротических симптомов . Базовое для ортодоксального психоанализа понимание психического аппарата рассматривает последний состоящим из трех инстанций - Оно, Я и Сверх-Я; Оно, таким образом, вмещает в себя требующие удовлетворения влечения, в то время как Сверх-Я (формирующееся посредством социализации человека) выступает в роли «цензора» личности. Конфликт между двумя инстанциям разрешается структурой Я, основной задачей которой состоит «примирение» между желаемым и допустимым, что осуществляется путём выработки определенных защитных механизмов. В случае, когда защиты дают сбой, возможно возникновение невроза - что приходится на этап раннего развития личности, когда индивид мужского пола переживает Эдипов комплекс, а женского - комплекс Электры. Во фрейдизме именно эти два комплекса являются ядром любого невроза .

Ключевые идеи метапсихологии З. Фрейда, по мнению Б. Д. Карвасарского, были высказаны в работах «Навязчивые действия и религиозные обряды» (1907 г., идея о неврозе как «индивидуальной религиозности, религии как всеобщем неврозе навязчивых состояний»), «Тотем и табу» (1913 г., интерпретация проблемы возникновения запретов, или табу, и тотемической религии), «Будущее одной иллюзии» и «Моисей и монотеизм» (1927 и 1937 гг., связь между развитием невроза индивидуума и стадиями развития всего общества в целом) .

В период разделения психоанализа на различные школы (и фрейдизм в том числе), в рядах видных сторонников последнего были, помимо самого Зигмунда Фрейда, в течении различных временных периодов такие известные аналитики как, к примеру, Шандор Ференци, Карл Абрахам, Эдвард Гловер и некоторые другие . После смерти ортодокса в 1939 году, отмечает Н. О. Браун, фрейдизм стал сравнительно «закрытой», практически формальной системой, практически не приемлющей посягательств на базовые идеи и принципы, выработанные отцом-основателем, и особо не воспринимающей какой-либо критики в свой адрес . «Второе дыхание» фрейдизм получил исключительно в начале второй половины XX века, когда переоценкой научного наследия ортодокса занялся (в рамках семинаров) Жак Лакан , без преувеличения характеризовавший учение Фрейда как «коперникианский переворот» .

Экзистенциали́зм (фр. existentialisme от лат. exsistentia - существование), также философия существования - направление в философии XX века, акцентирующее своё внимание на уникальности иррационального бытия человека. Экзистенциализм развивался параллельно родственным направлениям персонализма и философской антропологии, от которых он отличается прежде всего идеей преодоления (а не раскрытия) человеком собственной сущности и большим акцентом на глубине эмоциональной природы.

В чистом виде экзистенциализм как философское направление никогда не существовал. Противоречивость этого термина исходит из самого содержания «экзистенции», так как она по определению индивидуальна и неповторима, означает переживания отдельно взятого индивида, не похожего ни на кого.

Эта противоречивость является причиной того, что практически никто из мыслителей, причисляемых к экзистенциализму, не был в действительности философом-экзистенциалистом. Единственным, кто чётко выражал свою принадлежность к этому направлению, был Жан-Поль Сартр. Его позиция была обозначена в докладе «Экзистенциализм - это гуманизм», где он и предпринял попытку обобщить экзистенциалистские устремления отдельных мыслителей начала XX века.

Согласно экзистенциальному психологу и психотерапевту Р. Мэй, экзистенциализм не просто философское направление, а скорее культурное движение, запечатлевающее глубокое эмоциональное и духовное измерение современного Западного человека, изображающее психологическую ситуацию, в которой он находится, выражение уникальных психологических трудностей, с которыми он сталкивается.

ИГРОВАЯ ТЕОРИЯ КУЛЬТУРЫ

исследование роли мифов, фантазии в мировой цивилизации, игры как всеобщего принципа становления человеческой культуры. И. т. к. включает в себя три сферы анализа: собственно историографию; разработку теории возникновения и развития мировой культуры; критику эпохи. Особое значение в возникновении и развитии мировой культуры придается игре как основе человеческого общежития в любую эпоху. Ее цивилизаци-онная роль - в следовании добровольно установленным правилам, в обуздании стихии страстей. И. т. к. подчеркивает антиавторитаризм игры, допущение возможностей выбора игровых средств, отсутствие гнета “серьезности” фетишистских представлений. Основоположник И. т. к. Хейзинга И. помещает в “игровое пространство” не только искусство, но и науку, быт, юриспруденцию и военное искусство культурных эпох прошлого.

КУЛЬТУ́РНАЯ АНТРОПОЛО́ГИЯ, в широком смысле наука, изучающая определяемое культурой функционирование общества у различных народов. Культурная антропология отличается, с одной стороны, от физического описания рас, которым занимается физическая антропология; с другой стороны, от философской антропологии, которая изучает особенности человеческой жизни, определяемые самой природой человека. К культурной антропологии близка социальная антропология, изучающая социальные институты различных народов.

Культурная антропология пользуется методами таких наук, как этнография, археология, история, структурная лингвистика, фольклористика, социология, философия культуры, психология, а для статистической обработки данных - современным математическим аппаратом; кроме того, были разработаны специальные методики (киносъемка, особые приемы интервью и т. п.).

Задачи, стоящие перед этой наукой, - описание существующих культур (их языка, обычаев, социальных норм, поведения и психологии и др.), культурного взаимодействия, динамики культуры, происхождение культур, углубление понимание собственной культуры Запада; в комплексе с социологией - изучение общественных институтов и их культурных функций с точки зрения динамики целого и частей, его самоорганизации и адаптации (функционализм); попытки вычленить некую структуру, лежащую в основе широкого спектра социальных явлений (структурализм), а также решение таких философских вопросов, как влияние языка на мышление, культуры на систему ценностей индивида. Истоки этого научного направления были заложены Фр. Боасом. Наиболее известные представители культурной антропологии: Э. Сапир, А. Кребер, Р. Бенедикт, М. Мид, М. Херсковиц.

Структурализм - направление и интеллектуальное движение в современной (в основном континентальной) философской мысли. Наиболее влиятелен структурализм был во Франции в 1960-х годах. Оказал влияние на развитие семиотики. Структурализм вырос из структурной лингвистики, основы которой заложил Фердинанд де Соссюр.

Одним из основных положений структурализма является утверждение о том, что социальные и культурные явления не обладают самостоятельной субстанциальной природой, а определяются своей внутренней структурой (то есть системой отношений между внутренними структурными элементами), и системой отношений с другими явлениями в соответствующих социальных и культурных системах. Эти системы отношений рассматриваются как знаковые системы и, таким образом, трактуются как объекты, наделенные значением . Структурализм ставит своей целью объяснить, как данные социальные институты, которые могут быть выявлены в рамках структурного анализа, делают возможным человеческий опыт .

Структурализм в психологии ставит своей целью изучение структуры разума, анализируя составляющие перцептивного процесса. При анализе структуры разума применяется метод индивидуального чувственного опыта - интроспекция или самонаблюдение. Одним из основателей структурализма считается немецкий психолог Вильгельм Вундт, разработавший метод интроспекции в психологии. Видным представителем структурализма в психологии был ученик Вундта Эдвард Титченер считавший, что сознание может быть сведено к трем элементарным состояниям: ощущения, представление, аффекция.

В XIX веке европейские историки, получив первые сведения о восточных обществах, пришли к выводу, что между обществами, находящимися на стадии цивилизации, могут существовать качественные различия, что позволило им говорить не об одной цивилизации , а о нескольких цивилизациях . Впрочем, представления о культурных различиях между европейской и неевропейскими культурами появились ещё раньше: к примеру, российский исследователь И. Н. Ионов трактует заявления итальянского философа Джамбаттисты Вико (1668-1744) о том, что «император китайский в высшей степени культурен», как зародыш представлений о существовании особой китайской цивилизации, а значит, и о вероятной множественности цивилизаций. Тем не менее, ни в его работах, ни в сочинениях Вольтера и Иоганна Готфрида Гердера, выражавших идеи, родственные идеям Вико, понятие цивилизация не было главенствующим, а понятие локальная цивилизация не употреблялось вообще.

Впервые слово цивилизация было использовано в двух значениях в книге французского писателя и историка Пьера Симона Балланша (en ) «Старик и юноша» (1820). Позже такое же его употребление встречается в книге востоковедов Эжена Бюрнуфа (en ) и Кристиана Лассена (en ) «Очерк о пали» (1826), в работах известного путешественника и исследователя Александра фон Гумбольдта и ряда других мыслителей . Использованию второго значения слова цивилизация поспособствовал французский историк Франсуа Гизо, который неоднократно использовал термин в множественном числе, но тем не менее оставался верен линейно-стадиальной схеме исторического развития .

Впервые термин локальная цивилизация появился в работе французского философа Шарля Ренувье «Руководство к древней философии» (1844). Спустя несколько лет свет увидела книга французского писателя и историка Жозефа Гобино «Опыт о неравенстве человеческих рас» (1853-1855), в которой автор выделил 10 цивилизаций, каждая из которых проходит свой собственный путь развития. Возникнув, каждая из них рано или поздно погибает, и западная цивилизация не является исключением. Однако мыслителя совершенно не интересовали культурные, социальные, экономические различия между цивилизациями: его волновало лишь то общее, что было в истории цивилизаций, - возвышение и падение аристократии. Поэтому его историософская концепция имеет косвенное отношение к теории локальных цивилизаций и прямое - к идеологии консерватизма.

Идеи, созвучные работам Гобино, излагал и немецкий историк Генрих Рюккерт, который пришёл к выводу, что история человечества - это не единый процесс, а сумма параллельно протекающих процессов культурно-исторических организмов, которые невозможно расположить на одной линии. Немецкий исследователь впервые обратил внимание на проблему границ цивилизаций, их взаимовлияния, структурных отношений внутри них. Вместе с тем Рюккерт продолжал рассматривать весь мир как объект воздействия Европы, что обусловило наличие в его концепции реликтов иерархического подхода к цивилизациям, отрицание их равноценности и самодостаточности.

Первым на цивилизационные отношения взглянуть через призму не европоцентрического самосознания удалось русскому социологу Николаю Яковлевичу Данилевскому, который в своей книге «Россия и Европа» (1869) противопоставил стареющей европейской цивилизации молодую славянскую. Русский идеолог панславизма указывал, что ни один культурно-исторический тип [прим. 3] не может претендовать на то, чтобы считаться более развитым, более высоким, чем остальные. Западная Европа в этом отношении не представляет исключения. Хотя эту мысль философ не выдерживает до конца, порой указывая на превосходство славянских народов над своими западными соседями.

Следующим значительным событием в становлении теории локальных цивилизаций стала работа немецкого философа и культуролога Освальда Шпенглера «Закат Европы» (1918). Неизвестно доподлинно, был ли знаком Шпенглер с работой русского мыслителя, но тем не менее основные концептуальные положения этих учёных сходны во всех важнейших пунктах . Как и Данилевский, решительно отвергая общепринятую условную периодизацию истории на «Древний мир - Средние века - Новое время», Шпенглер выступил сторонником другого взгляда на мировую историю - как на ряд независимых друг от друга культур [прим. 4] , проживающих, подобно живым организмам, периоды зарождения, становления и умирания. Как и Данилевский, он выступает с критикой европоцентризма и исходит не из нужд исторического исследования, а из необходимости найти ответы на вопросы, поставленные современным обществом: в теории локальных культур немецкий мыслитель находит объяснение кризису западного общества, которое переживает такой же упадок, который постиг египетскую, античную и другие древние культуры. Книга Шпенглера содержала не так уж много теоретических новаций в сравнении с опубликованными ранее работами Рюккерта и Данилевского, однако она имела шумный успех, поскольку была написана ярким языком, изобиловала фактами и рассуждениями и была опубликована после завершения Первой мировой войны, вызвавшей полное разочарование в западной цивилизации и усилившей кризис европоцентризма .

Гораздо более весомый вклад в изучение локальных цивилизаций внёс английский историк Арнольд Тойнби. В своём 12-томном труде «Постижение истории» (1934-1961 гг.) британский учёный подразделил историю человечества на ряд локальных цивилизаций, имеющие одинаковую внутреннюю схему развития. Появление, становление и упадок цивилизаций характеризовался такими факторами, как внешний Божественный толчок и энергия, вызов и ответ и уход и возвращение. Во взглядах Шпенглера и Тойнби есть много общих черт. Главное же различие состоит в том, что у Шпенглера культуры совершенно обособлены друг от друга. У Тойнби же эти отношения хотя и имеют внешний характер, но составляют часть жизни самих цивилизаций. Для него чрезвычайно важно, что некоторые общества, присоединяясь к другим, обеспечивают тем самым непрерывность исторического процесса .

Российский исследователь Ю. В. Яковец, основываясь на работах Дэниела Белла и Элвина Тоффлера, сформулировал концепцию мировых цивилизаций как определённой ступени «в историческом ритме динамики и генетики общества как целостной системы, в которой взаимно переплетены, дополняя друг друга, материальное и духовное воспроизводство, экономика и политика, социальные отношения и культура» . История человечества в его трактовке представлена как ритмичная смена цивилизационных циклов, продолжительность которых неумолимо сокращается.

Концепции Данилевского, Шпенглера и Тойнби были неоднозначно встречены научным сообществом. Хотя их труды и считаются фундаментальными работами в области изучения истории цивилизаций, их теоретические разработки встретили серьёзную критику. Одним из наиболее последовательных критиков цивилизационной теории выступил русско-американский социолог Питирим Сорокин, который указал, что «самая серьезная ошибка этих теорий состоит в смешении культурных систем с социальными системами (группами), в том, что название „цивилизация“ дается существенно различным социальным группам и их общим культурам - то этническим, то религиозным, то государственным, то территориальным, то различным многофакторным группам, а то даже конгломерату различных обществ с присущими им совокупными культурами» , в результате чего ни Тойнби, ни его предшественники не смогли назвать главные критерии вычленения цивилизаций, ровно как и их точное количество.

Российский историк Крадин так писал о кризисе теории цивилизации на Западе и её возросшей популярности на территории постсоветских стран: «Если в последней четверти ХХ в. многие рассчитывали, что внедрение цивилизационной методологии выведет отечественных теоретиков на передовые рубежи мировой науки, то сейчас с подобными иллюзиями следует расстаться. Цивилизационная теория была популярна в мировой науке полвека назад, ныне она находится в кризисном состоянии. Зарубежные ученые предпочитают обращаться к изучению локальных сообществ, проблематике исторической антропологии, истории повседневности. Теория цивилизаций наиболее активно разрабатывается в последние десятилетия (как альтернатива евроцентризму) в развивающихся и постсоциалистических странах. За этот период количество выделенных цивилизаций резко возросло - вплоть до придания цивилизационного статуса едва ли не любой этнической группе. В этой связи трудно не согласиться с точкой зрения И. Валлерстайна, который охарактеризовал цивилизационный подход как „идеологию слабых“, как форму протеста этнического национализма против развитых стран „ядра“ современной мир-системы» .

В философско-исторической и культурологической мысли выделяются два типа ответов на эти вопросы. Первый утверждает, что не существует единой истории человечества; история осуществляется в смене культур, каждая из которых живет своей собственной, самодостаточной, обособленной жизнью. Схема истории, таким образом, представляет собой не однонаправленный линейный процесс, линии развития культур расходятся (концепции Н.Я. Данилевского, О. Шпенглера, Л. Фробениуса, А. Тойнби, Э. Мейера, Э. Трельча и др.). "Ложная концепция "единства истории" на базе западного общества имеет... неверную посылку-представления о прямолинейности развития,"1 - писал А. Тойнби. Второй тип ответов исходит из идеи универсальности и всемирное истории. В многообразий социокультурного мира можно проследить единую линию развития человечества, ведущую к созданию общечеловеческой культуры (концепции Вольтера, Монтескье, Г. Лессинга, И. Канта, И.Г. Гердера, В. Соловьева, К. Ясперса и др.).

Известный русский публицист, социолог и общественный деятель Николай Яковлевич Данилевский (1822-1885) в книге "Россия и Европа" (1869) разработал концепцию обособленных, локальных "культурно-исторических типов ", или цивилизаций, последовательно проходящих в своем развитии стадии рождения, расцвета, упадка и гибели. Культурно-исторические типы выступают "положительными деятелями в истории человечества". Однако этим история культуры не исчерпывается: "... есть еще временно появляющиеся феномены, смущающие современников, как гунны, монголы, турки, которые как турки, совершив свой разрушительный подвиг, помогли испустить дух борющимся со смертью цивилизациям и разнеся их остатки, скрываются в прежнее ничтожество"2. Их Данилевский называет "отрицательными деятелями человечества". Кроме того, существуют племена, которым несвойственна ни положительная, ни отрицательная исторические роли. Они составляют этнографический материал, входя в культурно-исторические типы, но сами "не достигают исторической индивидуальности".

Н.Я. Данилевский выделяет 10 культурно-исторических типов (в хронологическом порядке), целиком или частично исчерпавших возможности своего развития: египетская культура; китайская культура; ассирийско-вавилоно-финикийская, халдейская, или древне-семическая культура; индийская культура; иранская культура; еврейская культура; греческая культура; римская культура; аравийская культура; германо-романская, или европейская культура. Особое место в концепции Н.Я. Данилевского занимают мексиканская и перуанская культуры, погибшие насильственной смертью и не успевшие завершить своего развития.

Среди этих культур выделяются "уединенный " и "преемственный" типы. К первым относятся китайская и индийская культуры, а ко вторым - египетская, ассирийско-вавилоно-финикийская, греческая, римская, еврейская и европейская культуры. Плоды деятельности вторых передавались от одного культурного типа к другому как подпитка или "удобрение" той почвы, на которой впоследствии развивалась другая культура.

Каждый самобытный культурно-исторический тип эволюционирует от этнографического состояния к государственному и от него - к цивилизации. Вся история, по мнению Н.Я. Данилевского, доказывает, что цивилизация не передается от одного культурно-исторического типа к другому. Из этого не следует, что они не оказывали взаимного влияния друг на друга, однако, такое воздействие не может рассматриваться как прямая передача. По Данилевскому, "народы каждого культурно-исторического типа не вообще трудятся; результаты их труда остаются собственностью всех других народов, достигших цивилизационного периода своего развития, и труда этого повторять незачем"3.

Под периодом цивилизации Н.Я. Данилевский понимал "время, в течение которого народы, составляющие тип... проявляют преимущественно свою духовную деятельность во всех тех направлениях, для которых есть залоги в их духовной природе..."4.

Данилевский выделяет следующее основание культурной типологии: направления культурной деятельности человека. Всю социокультурную человеческую деятельность он подразделяет на четыре, не сводимых один к другому, разряда:

1. Деятельность религиозная, объемлющая собою отношения человека к Богу, -"народное мировоззрение... как твердая вера, составляющая живую основу всей нравственной деятельности человека"5.

2. Деятельность культурная в узком смысле (собственно культурная) этого слова, объемлющая отношение человека к внешнему миру. Это, во-первых, теоретически-научная деятельность, во-вторых, эстетически-художественная, и в-третьих, технически-промышленная деятельность.

3. Деятельность политическая, включающая в себя как внутреннюю, так и внешнюю политику.

4. Деятельность общественно-экономическая, в процессе которой создаются определенные экономические отношения и системы.

В соответствии с разрядами культурной деятельности человека Н.Я. Данилевский различал следующие культурные типы:

Культуры первичные, или подготовительные, задачей которых была выработка тех условий, при которых вообще становится возможной жизнь в организованном обществе. Эти культуры не проявили себя достаточно полно или ярко ни в одном из разрядов социокультурной деятельности. К таким культурам относятся египетская, китайская, вавилонская, индийская и иранская культуры, заложившие основы последующего развития.

Культуры одноосновные исторически следовали за подготовительными и проявили себя достаточно ярко и полно в одном из разрядов социокультурной деятельности. К таким культурам относятся еврейская (создающая первую монотеистическую религию, ставшую основой христианства); греческая, воплотивша- яся в собственно культурной деятельности (классическое искусство, философия); римская, реализовавшая себя в политико-правовой деятельности (классическая система права и государственная система).

Культура двуосновная -германо-романская, или европейская. Этот культурный тип Данилевский называл политико-культурным типом, поскольку именно эти два направления стали основой творческой деятельности европейских народов (создание парламентской и колониальных систем, развитие науки, техники, искусства). По его мнению, в экономической деятельности европейцы преуспели в гораздо меньшей степени, поскольку созданные ими экономические отношения не отражали идеала справедливости.

Культура четырехосновная-гипотетический, только еще возникающий культурный тип. Данилевский пишет о совершенно особом типе в истории человеческой культуры, который имеет возможность реализовать в своей жизнедеятельности четыре важнейшие ценности: истинную веру; политическую справедливость и свободу; собственно культуру (науку и искусство); совершенный, гармоничный общественно-экономический строй, который не удалось создать всем предшествующим культуры. Таким типом может стать славянский культурно-исторический тип, если он не поддастся соблазну перенимать готовые культурные формы от европейцев. Удел России, писал Данилевский, - "удел счастливый": "не покорять и угнетать, а освобождать и восстанавливать..."6.

В основе истории философии Данилевского лежит идея отрицания единства человечества, единого направления прогресса: "Общечеловеческой цивилизации не существует и не может существовать, потому что это была бы только невозможная и вовсе нежелательная неполнота... Общечеловеческого не только нет в действительности, но и желать быть им - значит довольствоваться общим местом, бесцветностью, отсутствием оригинальности, одним словом, довольствоваться невозможною неполнотою" .

Не сомневаясь в биологическом единстве человечества, Данилевский настаивает на самобытности, "самодостаточности" культур, создаваемых народами. Подлинными творцами истории выступают не сами народы, а созданные ими и достигшие зрелого состояния культуры, которые подобны "многолетним одноплодным растениям", живущим много лет, но цветущим и плодоносящим только раз в жизни.

Идеи Н.Я. Данилевского развиваются О. Шпенглером (1880 - 1936) в работе "Закат Европы" (1914). Известно, что он читал книгу Данилевского, хотя нигде на нее не ссылается.

Архаичная культура (от греч. старинный, древний) – ранний (первобытный) этап в историческом развитии культуры. Особенности: полностью зависит от природы, социальные технологии по преимуществу опираются на природные образцы, обслуживают вождей и жрецов

Античная культура – культура Древней Греции и Древнего Рима 1 тыс. до н.э. – 5 в.н.э. Характерные черты – рационализм, эмоционально-эстетическое восприятие, логика, агональность (состязательность), особое отношение к мифологии, идеология патриотизма. Противоречия античной культуры: 1) чувства и разум; 2) судьба и борьба; 3) социальность и индивидуальность.

Индийская древняя культура – стремление человека к высшим духовным ценностям, к слиянию с духовным абсолютом, признание внешнего мира иллюзией преклонение перед духовным авторитетом брахманов. Древнее знание сосредоточено в Ведах – сборник наиболее ранних мифологических и религиозных текстов написанных на санскрите:

• 
  самхиты – гимны, жертвенные формулы, напевы, заклинания,
• 
  брахманы – комментарии к текстам с акцентом на жертвоприношения,
• 
  Упанишады – трактаты религиозно-философского характера, Брахма-сутра – систематизированные упанишады.

Брахма (творец всего), атман – душа человека, частичка Брахмы, божественная искра, наполненная божественным светом. Душа, прожившая в человеческом теле, оскверняется и после смерти переселяется в другое тело. Сансара – бесконечный поток переселений души (реинкарнация). Куда именно переселится душа зависит от кармы – принцип поведения и воздаяния.Мокша – освобождение души от переселения.

Религии Древней Индии :

• 
  брахманизм – анимистическая, политеистическая религия (33339 богов),
• 
  индуизм – совокупность религиозных форм, от простейших обрядовых, политеистических до философско-мистических, монотеистических, и обозначение индийского образа жизни с кастовым разделением населения, включая сумму жизненных принципов, норм поведения, социальных и этических ценностей, верований, культов, обрядов. Три основных божества – Брахма, Вишну (страж порядка и закона) и Шива (выступает против Вишну и является разрушителем),
• 
  буддизм – мировая религия, объединяющая от 200 до 250 млн приверженцев. Буддизм возник в Индии в 6-5 вв. до н.э., распространен главным образом в странах Восточной и Центральной Азии. Основателем религии считается Сиддхартха Гаутама Шакьямуни (Будда). Буддизм существует в нескольких своих разновидностях: хинаяна, махаяна, тантризм, ламаизм. Нирвана – в буддизме и джайнизме – состояние высшего блаженства, абсолютного покоя, которое достигается личными усилиями верующего, направленными на освобождение от всех земных чувств, страстей и привязанностей.

Исторические типы культуры – сменяющие друг друга эпохи в развитии общества (первобытная, античная, средневековая, культура Возрождения, культура Нового времени, современная западная культура).

Китайская древняя культура – локальная культура, появляется в 3-2 тыс. д.н.э., в бассейне реки Хуанхе, характерные черты :

• 
  трезвость,
• 
  рационализм,
• 
  умение жить достойно,
• 
  этико-социальная проблематика управления государством.

Религия анимистическая, политеистическая, культ природы, плодородия, прародителя, мудрости. Религиозно-философские системы :

• 
  Конфуцианство – религиозно-философское учение, сформировавшееся после смерти Конфуция на основе его философско-этического учения, основным понятием которого являетсяжэнь (гуманность). Смысл человеческого существования – утверждение в обществе порядка Дао , проявлением которого является гуманность, должная справедливость, разумность, мужество, уважительная осторожность, сыновья почтительность, братская любовь, достоинство, верность. Конкретным воплощением в человеке Дао является дэ (добродетель). Гармония добродетелей образует вселенское Дао. Поднебесная – семья, элементы которой скрепляются сыновьей почтительностью и отцовской любовью. Благородный человек генерирует новое цивилизационное Дао, связи между верхами и низами ритуализируются, скрепляются доверием и почитанием предков,
• 
  Даосизм – религиозно-философская школа Китая, в основе учения которой лежит догматы: 1) жизнь – это иллюзия; 2) смерть – это возвращение к истинному бытию бессмертной души (дао). Дао (кит. – путь, дорога) – одно из важнейших понятий китайской философии, центральное понятие в даосизме. В философии Лао-цзы Дао – невидимый, вездесущий естественный закон природы, общества, поведения и мышления человека. Познать Дао – постигнуть закон природы и умение следовать ему. Инь и ян – противопоставление для выражения многих противоположных, сменяющих друг друга явлений: света и тьмы, солнца и луны, мужского и женского начал. Оба начала тесно взаимосвязаны и гармонично взаимодействуют, благодаря чему создается и изменяется материальный мир, а также общество, культура, мораль. Дэ – в даосизме благая сила Дао, которая способствует росту и созреванию всех "вещей". Среди людей дэ существует через посредство избранных, обладающих мудростью.

Локальная культура – культура конкретного, исторически определенного общества, обладающая специфическими чертами.

Осевое время – термин, введенный К.Ясперсом для обозначения эпохи 5 в. до н.э., когда осуществлен прорыв от мифологических культур к философии, науке, религии.

Первобытная культура – самая длительная эпоха в истории человечества, характеризующаяся синкретизмом (слитностью, нерасчлененностью форм культуры), отсутствием письменности, ритуализацией всех сфер жизни, слабым развитием индивидуального самосознания, преобладанием коллективных форм поведения, мифологичностью сознания, охраной жизненно важных для существования устоев с помощью табу (запретов).

Средневековая культура – европейская культура V-ХV веков, в основе которой лежит романское (культурное наследие Рима – правовая культура, наука, искусство, философия, христианство) и германское (культура франков, бриттов, саксов, ютов и др. племен Западной Европы) начало. Социальные отношения на основе договоров, семейных связей и личной верности при политическом господстве военного сословия – рыцарства. Главная черта духовной культуры – доминирование христианства . Термин «средние века» ввели в научный обиход итальянские гуманисты эпохи Возрождения.

Раннегородские цивилизации – исторический этап развития средневековой культуры, во время которого появляются сословное общество, политическая сфера культуры, письменность.

Нового времени культура – этап развития европейской культуры в 17-19 вв., характерными особенностями которого являются:

• 
  научная революция 17-18 веков, формирование основ современной науки,
• 
  развитие машинной индустрии, ускорение темпов научно-технического прогресса,
• 
  формирование индустриального типа общества,
• 
  секуляризация – ослабление влияния религии на все сферы жизни, культура становится светской,
• 
  индивидуализм – освобождение человека от навязываемых ему группой поведения и идей, самостоятельный и ответственный выбор жизненных стратегий,
• 
  многонациональность, многоязычность европейской культуры, взаимодействие национальных культур,
• 
  дух практицизма, буржуазная этика,
• 
  в искусстве ведущие стили – барокко, рококо, классицизм, реализм, романтизм, натурализм,
• 
  разочарование в идеалах, критика европейской культуры в к ХIХ в.