На правах рукописи

ЕРЛЕНБАЕВА Надежда Викторовна

БЫТОВАЯ ЛЕКСИКА АЛТАЙСКОГО ЯЗЫКА

Специальность 10.02.02. - Языки народов Российской Федерации (алтайский язык)

Работа выполнена на кафедре алтайского языка и литературы Горно-Алтайского государственного университета

Научный руководитель:

Научный консультант:

Официальные оппоненты:

Ведущая организация:

доктор филологических наук, профессор Тыбыкова А. Т.

доктор филологических наук, профессор Зайнуллин М.В.

доктор филологических наук Усманова М.Г. кандидат филологических наук Николина Е.В.

Кузбасская государственная педагогическая академия (Новокузнецк)

Зашита диссертации состоится 22 апреля 2005 г. в 10 ч. на заседании диссертационного совета КР 212.013.13 по защите диссертаций на соискание ученой степени кандидата филологических наук в Башкирском государственном университете по адресу: 450074, г. Уфа,

ул. Фрунзе, 32.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке Башкирского государственного университета.

Ученый секретарь диссертационного совета доктор филологических наук, профессор

М.Х. Ахтямов

Алтайский язык является языком коренных жителей Республики Алтай - алтайцев - и представлен разными группами диалектов и говоров, имеющих свои особенности, которые большей частью прослеживаются на лексическом уровне.

Современный алтайский литературный язык базируется на южных диалектах, которые традиционно включают диалект алтай-кижи, теленгитский и телеутский. В результате нивелировки диалектов под влиянием алтайского литературного языка за 80 лет произошли большие сдвиги в его развитии. Ряд алтайских лингвистов, опираясь на свои исследования, считают, что теленгитский диалект, на котором говорили жители Кош-Агачского района, перешел в говор [Ты-быкова,2001].

Реферируемая диссертация посвящена исследованию бытовой лексики алтайского языка в сравнении с другими тюркскими языками. Бытовая лексика весьма обширна и составляет важную часть словарного состава языка. Она связана с выражением наиболее необходимых и жизненно важных понятий. Семантические пласты бытовой лексики охватывают многочисленные стороны человеческого бытия в повседневной жизни. Многие предметы быта и обихода приходят к нам из древности и, хотя модифицируется внешний вид слов, но значения слов не меняются. Исследование бытовой лексики любого языка позволяет не только выявить лексико-семантические особенности, характер функционирования данного разряда лексики, но и познакомиться с материальной культурой народа, с его настоящим и историческим прошлым.

Актуальность проблемы. В ходе исторического развития народа происходят перемены в экономической, социальной и культурной жизни общества, что приводит к изменениям в различных сферах жизни, в том числе и в быту. Все эти изменения отражаются в языке, и в первую очередь, в его лексике. Поэтому исследование лексики языка является одной из актуальных задач науки о языке.

Исследование бытовой лексики алтайского языка позволяет не только выявить лексико-семантические особенности, характер функционирования данного разряда лексики, но и знакомит с материальной культурой алтайского народа. Лексические единицы этой тематической группы четко реагируют на малейшие отклонения в любой из сфер самобытной жизни народа. Изменения условий среды обитания, духовной жизни, обихода и другие факторы влияют на словарный состав алтайского языка.

Бытовая лексика диалектов и говоров алтайского языка включает множество древнейших, часто уникальных элементов, тесно связанных

с материальной культурой народа. Изучение бытовой лексики, содержащей большое количество слов, отсутствующих в алтайском литературном языке, во многих случаях представляет богатый материал для исследования истории языка, а также этногенеза народа. Кроме того, она может служить одним из источников обогащения терминологической системы алтайского литературного языка.

В диалектах и говорах алтайского языка имеется большое количество слов, не зафиксированных в литературном языке. Часть этих слов характерна только для определенного диалекта или говора. Вместе с тем некоторые из них представляют собой сохранившиеся древне-тюркские лексические единицы. Выявление и изучение таких слов даст весьма ценный материал для реконструкции семантического развития лексики тюркских языков, что составляет одну из основных задач сравнительно-исторической лексикологии.

Изучение бытовой лексики алтайского языка в сопоставлении с данными тюркских, тунгусо-маньчжурских, монгольских языков может предоставить целый ряд весьма ценных фактов для освещения некоторых проблем алтаистики. Безусловный интерес представляет исследование древнетюркского пласта лексики в алтайском языке.

Цель и задачи исследования. Основная цель диссертационной работы - системное описание бытовой лексики алтайского языка, выяснение основных способов обогащения данной лексико-семантической группы, ее семантики, сочетаемости, определение места отдельных единиц в составе бытовой лексики алтайского языка.

Для достижения намеченной цели необходимо решить следующие задачи:

2) классифицировать бытовую лексику алтайского языка по лекси-ко-семантическим группам;

Теоретической и методологической базой исследования явились достижения современной лингвистики, труды ученых, посвящен-

ные проблемам лексикологии. В ходе исследования были изучены лингвистические работы В.В.Радлова, М.Рясянена, Г.Рамстедта, В.В.Виноградова, Н.К. Дмитриева, Э.Р. Тенишева, Дж.Г. Киекбаева, К.М. Мусаева, В.И. Рассадина, Р.Г. Ахметьянова, Н.Х. Ишбулатова, Э.Ф. Ишбердина, Б.И. Татаринцева, Н.Х. Максютовой, С. Ф. Миржа-новой, Д.Г. Тумашевой, В.И. Цинциус и других.

Исходным материалом диссертации послужили: Грамматика алтайского языка ; Словарь алтайского и аладагского наречий тюркского языка В.М. Вербицкого ; Ойротско-русский словарь Н.А. Баскакова, Т.М. Тощаковой ; Древнетюркский словарь ; Этимологический словарь тюркских языков Э.В. Севортяна и др. ; Сравнительно-историческая грамматика тюркских языков. Лексика и др.

Научная новизна работы заключается в том, что впервые в алтайском языкознании бытовая лексика алтайского языка подвергается специальному системному исследованию. Собрана и классифицирована бытовая лексика алтайского языка. Выявлены основные признаки, характерные для каждой лексико-семантической группы наименований. Установлены источники формирования бытовой лексики, исконные и заимствованные пласты данного разряда слов.

2. Бытовая лексика алтайского языка представляет собой систему, состоящую из шести лексико-семантических групп: "названия одежды и украшений", "название жилищ и хозяйственных построек", "названия орудий труда", "названия кухонной и домашней утвари", "названия сбруи и упряжи", "названия сортов кожи и изделий из шерсти". Каждая лексико-семантическая группа внутри, в свою очередь, подразделяется на подгруппы.

Вся система бытовой лексики структурируется вокруг двух основных ЛСГ "Названия одежды и украшений" и "Название жилищ и хозяйственных построек", которые представляют реалии - артефакты, формирующие жилое и хозяйственное пространство человека и артефакты контактного пространства человека (одежду, обувь, украшение). На периферии этой системы располагается лексико-семантическая группа "названия сортов кожи и изделий из шерсти".

В состав бытовой лексики входят корневые непроизводные слова, которые имеют модель нулевой аффиксации и производные слова, образованные с помощью аффиксов, при этом нами установлены продуктивные и непродуктивные аффиксы имен существительных, прилагательных; парные слова. Основная масса бытовой лексики алтайского языка состоит из корневых и производных слов.

4. Лексико-семантические группы бытовой лексики алтайского языка состоят из 310 лексем. Из них общеалтайский пласт составляет -11,6%, общетюркский - 35,4%, собственно алтайский - 33,2%, монгольские заимствования -11,2%, русские заимствования - 8,3%.

5. Бытовая лексика алтайского языка имеет больше схождений с кыпчакской группой тюркских языков (киргизский, казахский, башкирский, татарский, каракалпакский), из тюркских языков Сибири (тувинский, шорский и хакасский).

Апробация работы. Основные положения работы докладывались на научных студенческих конференциях ГАГУ (Горно-Алтайск 1998,

2000-2002), на научной конференции "Чтения памяти Э.Ф. Чиспиякова (к 70-летию со дня рождения)" (Новокузнецк, 2000 г.), на научной конференции, посвященной памяти Т.М. Тощаковой (Горно-Алтайск, 2002 г.), на Международном научном симпозиуме "Байкальские встречи IV (Улан-Удэ, 2003 г.). Работа обсуждалась на заседании кафедры алтайского языка и литературы ГАГУ и на кафедре башкирского и общего языкознания Башкирского госуниверситета. По теме диссертации опубликовано 7 статей.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка литературы и приложения, которое содержит список текстовых источников, список информантов и словарь бытовой лексики алтайского языка.

Во введении обосновывается актуальность выбранной темы, раскрывается ее научная новизна и практическая значимость, а также формулируются цель и задачи работы, основные положения, выносимые на защиту, перечисляются методы исследования, указываются источники фактического материала.

В первой главе излагается понятийно-терминологический аппарат, методика исследования, освещается история изучения бытовой лексики в русистике и тюркологии.

Обзор литературы по исследуемой проблеме показывает, что в последние годы в языкознании наметилось усиление внимания к изучению отдельных проблем лексики; выявлено и систематизировано значительное количество материалов по лексике ряда тюркских языков.

Данное исследование посвящено бытовой лексике алтайского языка. Бытовая лексика - это та часть лексики языка, которая характерна для повседневной, обиходной речи людей. Она занимает заметное место в лексическом составе любого языка, так как включает в себя названия предметов, явлений и действий, связанные с повседневной жизнью и ведением хозяйства. Лексика, относящаяся к быту народа, представляет собой самую подвижную часть словарного состава языка, поэтому все изменения в обществе отражаются в семантическом развитии бытовой лексики отчетливее и быстрее.

Термины "наименование", "названия", "номинативное значение", "лексическое значение слова" употребляются нами как синонимы, означающие "содержание слова, отображающие в сознании и закрепляющие в нем представления о предмете, свойстве, процессе, явлении и т.д."[ЛЭС, 1990].

Необходимо разграничивать понятия "лексико-семантическая группа", "тематическая группа". Различие между этими типами связей слов определяется тем, что лексико-семантическая группа слов представляет собой продукты законов и закономерностей развития лексической семантики языка, а тематическая группа ~ те объединения слов, которые основаны на классификации самих предметов и явлений [Филин, 1982]. Отдельные лингвисты "тематические группы лексики" называют также и "лексико-семантическими группами". Лингвистическая сущность отношений, создающих общность такой группы, заключается, в том, что значение слова представляет собой набор дифференциальных семантических признаков. При этом одни и те же признаки присущи не одному слову, а целому ряду слов и на основании общности этих признаков слова могут быть объединены в лексико-семантические группы.

В рамках данной работы анализируется широкая и разнообразная группа слов, входящая в состав бытовой лексики. Бытовая лексика алтайского языка включает в себя названия одежды и украшений, жилища и хозяйственных построек, сортов кожи и изделий из шерсти, орудий труда, кухонной и домашней утвари, сбруи и упряжи.

В алтайском языкознании отсутствуют работы, посвященные описанию бытовой лексики, ее классификации. При изучении быта алтайского народа некоторые аспекты отражены в этнографических работах В.М.Вербицкого , В.В. Радлова , Л.П.Потапова , В.И. Эдокова , Е.М. Тощаковой и других исследователей.

Во второй главе "Лексико-семантические группы бытовой лексики алтайского языка" проведена классификация слов-наименований по лексико-семантическим группам и подгруппам.

Бытовая лексика, охватывая различные стороны жизни, быта, хозяйства носителей алтайского языка, представляет собой одну из самых больших предметно-тематических групп, внутри которой могут быть выделены различные лексико-семантические подгруппы.

Изучение лексики по лексико-семантическим группам представляется нам наиболее верным методом в изучении лексики конкретных тюркских языков. Следуя этому методу, можно получить представление о природных условиях, в которых проходила жизнь народа, об

особенностях хозяйства, жилища, о контактах с иноязычными народами и т.д., так как все это, естественно, находит свое отражение в наименованиях предметов, понятий, явлений. Поэтому при исследовании вопросов исторической лексикологии необходимо привлекать данные не только чисто лингвистического характера, но и сведения по истории, этнографии, литературе и фольклору данного народа, других тюркских и соседних нетюркских народов.

На материале конкретных исследований обнаруживаются глубокие внутриязыковые связи между единицами отдельных групп слов. Связи эти проявляются в особенностях функционирования слова в речи, в полноте его семантической структуры, или в особенности соотношений синонимии и антонимии, в мотивации и словообразовании, в родовидовых отношениях.

Принцип выделения лексико-семантических групп осуществляется на основе денотативного значения наименования, т.е. на основе классификации самих реалий, так как лексика теснейшим образом связана с внешними факторами.

Во второй главе исследования бытовая лексика алтайского языка классифицируется нами на шесть лексико-семантических групп, каждая из которых обозначает отдельную область бытовой лексики:

Названия одежды и украшений;

Название жилища и хозяйственных построек;

Названия орудий труда;

Названия кухонной и домашней утвари;

Названия сбруи и упряжи;

Названия сортов кожи и изделий из шерсти.

Некоторые лексико-семантические группы бытовой лексики разбиты на подгруппы.

Изучение каждой лексико-семантической группы приводится в следующем порядке: лексико-семантические особенности наименований, сфера их употребления, диалектная принадлежность, соответствия в других тюркских, монгольских, тунгусо-маньчжурских языках, также сделана попытка выявить этимологию анализируемых единиц.

В первом разделе рассматривается лексико-семантическая группа "названия одежды и украшений", состоящая из 80 лексем. Данная ЛСГ подразделяется на следующие подгруппы:

1. Общее название одежды: кийим "одежда", тыш кипим "верхняя одежда", ич кийим "нижнее бельё", кышкы кийим "зимняя одежда", ]айгы кийим "летняя одежда", куски кийим "осенняя одежда".

2. Названия верхней одежды и ее частей. Например: тон "шуба, пальто", тере тон "дубленая шуба", некей тон "шуба из выделанной

осенней овчины", акар тон "шуба из овчины, разделанной осенью", меелей "варежки, рукавицы", чамча "рубашка", "рукав", ]ака "воротник", эдек "подол, пола одежды", 6ал6ар//6албысын "складка, оборка",-омур "нагрудная сторона одежды".

3.Названия головных уборов. Н апр имапка", волчок бдрук "шапка, выкроенная из четырех деталей, суживающихся к макушке (сшитая из мерлушки мехом вниз)", бычкак борук "шапка из лапок животных (обычно из лисы, соболя и т.д.) - имеет цилиндрическую форму", тулку башту ббрук или кураан борук "женская шапка, у которой одна длинная сторона выкроена в виде треугольника с расширенным основанием и закругленным острым углом (сзади к шапке пришиты две шелковые ленты)" арчуул "платок".

4. Название обуви и ее частей. Например: одук "обувь", чарык "чарыки (род обуви из кожи без голенищ)", четен одук "весенняя обувь из плотного самотканого сукна", булгайры одук "обувь из кожи особой выделки (для свадеб, праздников)", ук "войлочные чулки (для тепла)", байпак "войлочные носки", ултан- "подошва, подмётка (из сыромятной прокопчённой кожи)", буурмай "задники обуви", ултармыш "стелька для обуви".

5. Наименования материалов для изготовления одежды. Например: ббс "ткань, материя", талима~талыгша "хлопчатобумажная ткань", торко "шёлковая ткань", кыл торко "очень тонкий шелк", ман-дык "шёлковая узорчатая материя", кеден ббс "холст, полотно, диагональ", сыйса "ситец", килик "бархат" и т.д.

6. Основные термины связанные с отделкой одежды: кул]а "орнамент (на шапке, на одежде из плотного материала, на обуви из кожи)", курлен "вышивка на одежде", кый "обшивка, кайма (бархатная или шёлковая)".

7. Наименования украшений. Например: уустук "кольцо", сырга "серьги", кобыкчы "браслеты", "пряжки", "подвески из раковин каури", сакусын "бляшки (узорные)", ]ищи "бусы".

8. Названия предметов для изготовления одежды. Например: кайчы "ножницы", "булавка", ийне "игла, иголка (для шитья)", ийнёлик "вязальные спицы", тебене-темене "большая толстая игла", оймок "напёрсток".

В истории культуры алтайского народа значительное место принадлежит национальной одежде, так как одежда - это своеобразная летопись исторического развития и художественного творчества народа. Будучи одним из устойчивых элементов материальной культуры, она издавна отражала не только этническую принадлежность и географическую среду, но и уровень экономического развития, социаль-

ное и экономическое положение. В одежде алтайцев отражался также пол, возраст и семейное положение.

Лексико-семантическая группа "название жилища и хозяйственных построек", состоящая из 44 лексем представлена многочисленными наименованиями. Жилища, надворные и хозяйственные пристройки - наиболее очевидные элементы материальной культуры народа. По типу жилищ можно судить об общественно-экономической жизни, о материальной культуре народа, о его связях с другими народами, о типе хозяйства и о способе его ведения. Все жилые и хозяйственные постройки, зимние и летние скотные дворы размещались с учетом местных климатических условий. Названия жилищ нами рассматриваются в двух подгруппах: названия временных жилищ и названия постоянных жилищ.

Для обозначения понятия "дом, изба" в алтайском языке имеется несколько слов: тура "дом, изба, жилище", айыл в алтайском языке используется более в широком контексте и имеет несколько значений "дом, изба, жилище", "войлочная юрта", "летний домик",уй "дом".

В современном алтайском языке значение слов айыл, уй используются более в расширенном значении. Например: уйде "дома" уйяу ки-жи, айылдукижи "женатый человек".

В связи с кочевым образом жизни у алтайцев, как и у других тюркских народов, имеются различные временные жилища, отличающиеся друг от друга формой и материалами, используемыми для их изготовления. Например, алт. кийис айыл "войлочная юрта", ср: др.-тюрк. ки-дис, башк. кийиб, каз., ккалп., кирг., кум. кийиз, ног. кийиз, тат. кийиз, тув. кидис, тур. кийиз, хак. киис, чат. кигиз "войлок" - во всех источниках; аланчык "юрта из жердей, покрытая корой, шалаш", а в в кош-агачском говоре аланчык выступает в значении "войлочная юрта для молодожёнов (временная постройка)". Ср: др.-тюрк. алачуг "шатёр", башк. аласык, каз. лашык "шатёр, палатка, юрта" - во всех источниках, кирг. алачуг "маленькая юрта", тув. алажы "жердь, чума", "чум", тур. "укрытие из 16 жердей, закрытая попоной, заменящее шатер или шалаш", шор. аланчуг "юрта из жердей, покрытая корой и иногда войлоком, шалаш"; чадыр айыл "юрта из жердей, покрытая корой". Ср.: др.-тюрк. чатур~чашур-чачур, башк. cam, каз. шатур, тат. шатэр "палатка, шатер" - во всех источниках, кроме тув. шадур "чум, шалаш", "летняя кухня из тёса", шор. шадур "палатка, шатёр".

Данный материал показал, что названия деталей устройства войлочной юрты в алтайском языке имеет общие черты с другими тюркскими языками. В алтайском языке этот пласт лексики, особенно связанный с деталями войлочной юрты, в большей степени сохранился в

Кош-Агачском районе Республики Алтай, где до сих пор используются пастухами на летних пастбищах.

Мы считаем, что это наиболее древний пласт лексики, имеющий общее тюрко-монгольское происхождение и вошедший в употребление, когда тюрко-монгольские языки были мало разобщены. В пользу этого говорит и тот факт, что предки теленгитов и алтай-кижи - племена теле - кочевали в пределах пустыни Гоби и по Алтаю с 1У-У в.н.э.

Лексико-семантическая группа "названия орудий труда" (45 лексем). Например: малта "топор", маска "молоток", тырмууш "грабли", айрууш "вилы", сабу "палочка, которой взбивают шерсть", шибе-гей//шибее "шило", кыскаш "щипцы", "тиски", "клещи", курек "лопата, савок".

Важнейший пласт материальной культуры составляют орудия труда, что объясняется спецификой хозяйственного уклада алтайцев. Орудия труда разнообразны по типам и функциональному назначению и в настоящее время активно используются в быту.

Изучение названий орудий труда позволяет создать более точное представление об экономической и хозяйственной жизни народа в прошлом. В этом плане особый интерес представляет лексика диалектов и говоров алтайского языка, в которых сохраняются многие названия устаревших орудий труда и других предметов, например, сойоо "ножик из камня", агач тарбаш "деревянная борона" и т.д.

Лексико-семантическая группа "названия кухонной и домашней утвари" состоит из 77 лексем. Например: айак "чашка", "пиала", казан "котёл", тепши "деревянная чаша (для мяса)", куренке "железная чаша для мяса", тоскуур "корыто (деревянное)", чойгон "чайник", ]ыракы "чугунный кувшин, употребляемый при изготовлении араки".

В материальной культуре народа важное место занимает посуда и утварь. Человек, изобретая какой-нибудь предмет, дает ему соответствующее название. Предметы домашнего обихода тесно связаны с жизнью народа. Кочевой образ жизни алтайцев оказал влияние на утварь, на ее размеры, материал, форму. При частых передвижениях большое количество громоздкой утвари из бьющегося материала затрудняло перекочевки. Поэтому кочевники имели небольшое количество утвари, изготовленной из небьющегося, удобного для перевозки материала (кожи, войлока, дерева) в виде различных мешков, сумок, узкогорлых сосудов, кожаных или выдолбленных из дерева чашек и т.д.

Среди кухонной утвари, необходимой для приготовления пищи у алтайцев, в основном преобладала посуда из дерева и кожи. Постоян-

ная жизнь в окружении леса обеспечивала обилие разнообразного материала, а сравнительная простота обработки и легкость технологического процесса, не требующая сложных технических приспособлений, обусловили широкое применение в быту деревянных изделий. Очевидно, не меньшее значение имели и такие качества деревянных предметов, как известная легкость и прочность, которые наилучшим образом отвечали условиям кочевой жизни. Деревянные предметы, применяемые в быту, разнообразны и по своим названиям. Большинство наименований посуды и утвари уже становятся архаизмами. С исчезновением старой посуды исчезают и термины, связанные с ней. Например: тоскуур "корыто (деревянное)", борбуй "бурдюк, сделанный из кожи, снятой с бедра коровы или лошади, вместимостью от одного до полутора ведер", кдоргб "стеклянная ступка для толчения насы-бая-тазымая (нюхательный табак)".

Дня обозначения общего названия посуды в алтайском языке употребляется айак-казан, а в кош-агачском говоре еще говорят айак-саба Посуда отличалась не только по размерам, форме, предназначению, но и по материалу изготовления. Например: шаа/ын айак-казан "фарфоровая посуда", агаш айак-казан "деревянная посуда", темир айак-казан "металлическая посуда".

Лексико-семантическая группа "названия сбруя и упряжи" состоит из 27 лексем. Например: ээр "седло", токым "потник (из кошмы), подстилка под седло, подседельник", ке/им "чепрак, кожа, которая кладется под седло сверх кошмы", узет "стремя", колон "подпруга", камдурге "нагрудный ремень". Как показывают материалы исследования в данной лексико-семантической группе выявлены общеалтайские, общетюркские и несколько слов из монгольского языка.

Исследование бытовой лексики алтайского языка с точки зрения мотивации показало, что основными их мотивирующими признаками являются указания на предназначенность для определенного процесса; материал изготовления; результат действия по внешнему признаку: наименования, в основе которых лежит указание на предназначенность для определенного процесса, по своей грамматической структуре являются отглагольными существительными. Например: наименование курек "лопата" (предмет так назван по действию) ср.: куре "грести, сгребать", оймок "наперсток" ср.: ой- "протыкать", элгек "сито" ср.: эл-ге= "сеять" и др.; наименования, в основе которых лежит указание на материал изготовления предмета, являются отыменными существительными. Например: наименование "ведро", произошло от названия кожи -

Лексико-семантическая группа "названия сортов кожи и изделий из шерсти" состоит из 37 лексем. С древнейших времен для обозначения кожи, шкуры во многих языках, в том числе и в алтайском языке функционирует название тере Ср: др.-тюрк. тэри, башк. тире, ног. тери, туркм., тат. тире, уйг. терэ, чув. тир; алт. кон~к(м "выделанная кожа (для сапогов)". Ср.: др.-тюрк. кон "выделанная кожа, из которой вырезают ремни", каз., кирг., ног. квн, калм. Кййашк, тат. квн, тув. хом, як. ком, бур. хйм, халх. хом "сыромятная кожа"; алт. булгайры "кожа особой выработки, предназначенная для обуви". Ср.: ккалп., кирг. булгаары~булгары "юфть, выделанная кожа", каз. булгары "кожа (специально выделанная для обуви)", калм. булхаар "юфть, дублёная кожа", тув. булгаар "юфть (сорт кожи)"; алт. ком "потник, войлок, под-кладываемый под верблюжий вьюк". Ср.: др.-тюрк. гом "верблюжье, вьючное седло", башк. гум "войлок обшитый кожей, который кладётся под седло", кирг. гом "верблюжье, вьючное седло", в ккалп.яз гом имеет два значения: 1) "верблюжье, вьючное седло", 2) "спинной жир (у верблюда), тув. "подстилка под вьючное седло", каз. "спинной жир, горб верблюда"; в монг., бур., калм. яз. хом выступает в нескольких значениях: 1) "потник, войлок, подкладывае-мый под верблюжий вьюк" - во всех источниках; 2) монг., бур. "хомут для верблюда", калм. "седло, сальник - жирное место под горбом верблюда", тунг.-маньчж. комо "потник набитый соломой, травой, подкладывается под вьюк верблюда".

Предметы, изготовленные из животного сырья, нашли свое отражение в общенародной лексике алтайского языка. Их наименования составляют наиболее древний пласт словарного состава языка. Алтайский язык обладает богатой скотоводческой лексикой, характеризующей самые различные стороны животноводческого хозяйства. Это объясняется большим удельным весом животноводства в хозяйственно-экономической жизни алтайцев. Данная лексико-семантическая группа по своему происхождению разнообразна; на многовековом историческом пути своего развития она впитывала различные словарные наслоения. В силу этих обстоятельств в н"ей одновременно наблюдаются общеалтайские, общетюркские и монгольские параллели. Мы не рассматривали наименования, обозначающие процессы обработки и выделки сырья. Наше основное внимание уделено названиям изделий, производимых из материалов домашних животных. В целях более глубокого анализа нами детально исследованы по мере доступности названия изделий из шерсти и сортов кожи в сравнительном плане с тюрко-монгольскими, тунгусо-маньчжурскими языками.

В третьей главе рассматривается основные пути обогащения бытовой лексики алтайского языка.

Обогащение лексики в целом и ее микросистем может происходить двумя основными способами: а) путем использования внутренних ресурсов языка, то есть путем образования новых слов с помощью существующих в языке слов и словообразовательных элементов и б) путем заимствования новых слов из других языков.

Обогащение, пополнение бытовой лексики алтайского языка происходит этими двумя способами.

1. Пути образования новых слов с помощью существующих в языке слов и словообразовательных элементов.

В бытовой лексике алтайского языка имеются следующие способы словообразования: морфологический (аффиксальный), лексико-синтаксический, лексико-семантический.

Самую многочисленную группу наименований составляют слова, образованные аффиксальным и лексико-синтаксическим способами, что показывает высокую продуктивность этих способов словообразования. Менее продуктивен лексико-семантический.

В составе бытовой лексики алтайского языка можно выделить следующие наиболее продуктивные аффиксы:

1. Аффикс -кыш с его фонетическими вариантами =гиш, =киш, =гыш, =куш, =гуш, =куш =гуш. С помощью этих аффиксов образуются имена существительные от основ глаголов, обозначающие названия инструментов для производства действия: быш=кыш "мешалка, которой взбалтывают кумыс, айрак//чеген", тут=куш "приспособление для держания горячего котла", шу^^гуш~чуур=гуш "цедилка", иир=гиш "веретено (маленькое)", кыс=каш "щипцы", "тиски", "клещи".

В составе бытовой лексики встречаются также имена существительные, образованные от основ глаголов с помощью данного аффикса, но обозначающие не названия инструментов, а другие предметы быта: например, отур= "сидеть, садиться">отур=гыш "стул", "табуретка", "стирать"> =киш "резинка (для стирания)", соот - охлаждать, остужать">соот-кыш "холодильник", тарт= "тянуть, натягивать, вытаскивать">тарт=кыш "выдвижной ящик шкафа или стола".

2. Аффикс =уш, также служит для образования имен существительных от основ глаголов. С помощью этого аффикса также образуются названия инструментов для выполнения действия, выраженного основой глагола: например, булга"= мешать">булгу=уш "мешалка (деревянная палочка, которым перемешивают зерно)", тыр-

ма="царапать, чесать">тырму=уш"траблии, айры= "отделять, разделять">айру=уш "вилы", чирби=(щ"(±) "подметать">чирбу=уш "веник".

3. Близким по значению предыдущим аффиксам является также аффикс =к с его фонетическими вариантами =ак, =ек, =ык, =ик, -ок. Эти аффиксы, как правило, присоединяются к глагольным основам и образуют названия различных инструментов и приспособлений, а также других конкретных имен: тара= "расчесывать"> "расческа", ку/)е="сгребать"> куре=к "лопата", чары= "обматывать">чдры=к "чары-ки (род обуви)", тбжб="стелить>тйж&=к "то, что стелят на пол", "постель", чач= "рассыпать">чач=ак "бахрома", шалтыра= "зве-неть">шаптыра=к "побрякушки из козлиных бабок", "украшение для девочек из раковин и бисера", шг=Нтегг= "подпирать">,"иег=етс "палочка-подпорка" и т.п. Также с помощью этих аффиксов образуются новые имена существительные от основ имен существительных; они могут иметь самые различные значения, например, мойн=ок "веревка из конских волос на шее у телят".

4. Афф.=ур/=Ур образуют имена существительные от основ глаголов, например, уалш= а>у "подметать">]алму=ур "веник", амза= а>у "пригубить, отведать (на вкус)" >амзу=>амзу=ур "палочка, которой пробуют молочную водку (арачка)".

5. К продуктивным аффиксам имен существительных в составе бытовой лексики относятся также аффиксы =лык/=лик с фонетическими вариантами. С помощью этих аффиксов образуются новые имена существительные от основ имен существительных с различными значениями: ийне=лик "вязальные спицы", баш=тык "мешок", ¡ус^тук "кольцо", тОШ=тик "нагрудник (ремень надеваемый на грудь лощади, чтобы не скатывалось седло)" и т.п., также с помащью афф. =тык от основы глагола образовано имя существительное, например, ]С1С=тык "подушка",)акыр-=тык "подставка под сундук".

6. Аффикс -мак/=мек с различными фонетическими вариантами также относится к продуктивным. С его помощью от глаголов образуются существительные например, баш=пак "башмак", бай=пак "войлочные носки", бас=пак "жернов", как=пак "крышка", ип=мек "петля", "крючок", сыр=мак "стеганый войлочный ковер с орнаментами", ой=мок "наперсток" и т.п.

В составе бытовой лексики алтайского языка к непродуктивным аффиксам относятся следующие:

1. с различными фонетическими вариантами,

например, кус=ку "зеркало", коп-ко (гов.) "ковер", кул=ку "клюка", "кочерга". С помощью этих аффиксов от основы имен существительных образовались имена существительные.

2. Несколько имен существительных в составе бытовой лексики образованы с помощью аффикса =как/=гек, например, быч=как "лапки животных (для пошива шапок, обуви)", ил=гек "крюк, крючок" и др.

3. Продуктивный аффикс ~лу/~лу в составе бытовой лексики алтайского языка оказался непродуктивным. Анализ языкового материала показывает, что аффикс образует прилагательное, например, алака=лу ]устук "кольцо с орнаментом//узором", бкчд-лу ]устук "перстень-печатка с округлой формой", кошоо=лу]устук "трехободоч-ный перстень".

Еще менее продуктивны в алтайском языке аффиксы =ча/=че; =мыш, которые широко употребляется в огузских языках, например, оро=мыш//чулга=мыш "портянки", ултар=мыш "стелька для обуви"; чам-ча "рубашка", чек=че "сечка".

Лексико-синтоксический способ. В русистике под термином "лек-сико-синтаксическое словообразование" обычно подразумевают образование сложных слитных слов на базе непредикативных словосочетаний, а в тюркских языках, в том числе и в алтайском, под этим термином рассматривается лексикализация именных словосочетаний, в результате такого процесса образовались изафетные словосочетания.

В бытовой лексике алтайского языка способом лексикализации образуются прежде всего имена существительные, прилагательные, глаголы; в образовании каждой части речи наблюдаются специфические особенности.

Большинство сложных существительных, созданных на базе словосочетаний, представляют собой различного рода термины, по своей структуре они выступают, как правило, в таких моделях:

1) "имя прилагательное + имя существительное в осн.п." (I вид изафета): ич кийим "нижнее белье", кол кире "ручная пила", темир кал-бак "металлическая ложка", чой казан "чугунок", некей тон "шуба из овчины" и т.д.

2) "имя существительное + имя существительное с аффиксом категории принадлежности" (И вид изафета): тон эдеги "подол пальто", эжик тутказы "ручка двери", боруктобози "шапка макушка (ее)".

Лексико-семантический способ словообразования. Данный способ представляет собой образование нового слова, новой материальной лексической единицы путем семантического расщепления одного слова на омонимы. Основным условием лексико-семантического словообразования является появление омонимов на базе какого-либо слова. Таким путем в языке появляются две материальные единицы - старое слово с прежним значением и новое слово с новым значением. Так, например, в алтайском языке слово тожок обозначающее "то что сте-

лят на пол", получило другое значение "постель"; курек "лопата, савок", курек "веслы"; салдырга "ремешок для скрепления узды под горлом", салдырга "шелковый шнур, которым удерживают шапку на голове, завязывая его под подбородком"; учук "жилы", учук "нитка"; тапай "море", талой "деревянная палка, которая стоит поперек (внутри) шуу-рыма" и т.п.

Следующая словообразовательная модель - это модель сложных слов. Сложные слова широко распространены во всех тюркских языках.

Сложные слова отличаются от простых слов и словосочетаний как с морфологической, так и с семантической точек зрения. Сложные слова обозначают новые понятия и обогащают словарный состав языка новыми лексическими единицами.

В составе бытовой лексики алтайского языка нами обнаружено небольшое количество сложных слов. По наличию самостоятельного значения у их компонентов эти сложные слова можно разделить на два вида: 1) сложные слова, у которых оба компонента имеют самостоятельные значения: ийне-учук "швейные принадлежности" (букв: "иголка-нитка"), айак-саба//айак-казан "посуда" (букв: "чашка, пиала-посудаУ/чашка, пиала-котёл"), ]астык-тджок "постель" (букв: "подушка-постель"), тожок-орын "постельные принадлежности" (букв: "постель-кровать") и т.п.; 2) сложные слова в которых носителем материального значения является одно, первое слово, а второе, является созвучным и усиливающим значение первого слова (это явление характерно для тюркских языков). Причем самостоятельного значения лишены, как правило, вторые компоненты, а первые компоненты сохраняют свое лексическое значение: эски-саскы "старье" (эски "старый", саскы как отдельное слово в алтайском языке не существует), кийим-кешек или кийим-сайым "одежда" (кийим "одежда", ке-шек//сайым не имеют самостоятельного значения), "ткани"

(бос "ткань", сас не имеет самостоятельного значения) и т.п.

Исследуя один из способов обогащения бытовой лексики алтайского языка и ее словообразовательные модели показали, что в состав бытовой лексики входят корневые непроизводные слова, которые имеют модель нулевой аффиксации и производные слова, образованные с помощью аффиксов, при этом выявлены продуктивные и непродуктивные аффиксы имен существительных, прилагательных; парные слова. Большой удельный вес принадлежит корневым и производным словам. Основная масса бытовой лексики состоит из корневых и производных слов.

Словарный состав языка, непосредственно связанный с общественной деятельностью людей, непрерывно изменяется, становится все богаче и разностороннее не только за счет внутренних ресурсов языка, но также и благодаря контактам с другими языками, то есть за счет заимствования определенных слов. Заимствование является одним из непременных источников пополнения словарного состава алтайского языка.

Алтайский народ за свою многовековую историю не мог жить изолированно от других соседних народов. Вступая с ними в контакт в области экономики и культуры, алтайцы перенимали у них определенные предметы быта и вместе с ними - их названия. Поэтому в словарном составе алтайского языка также можно обнаружить большое количество слов, заимствованных из других языков.

При выяснении источника заимствования бывает весьма сложно дать однозначный ответ, поскольку заимствование может осуществляться не только непосредственно из языка-источника, но и через третий язык.

Бытовая лексика алтайского языка состоит из общеалтайских, общетюркских, собственно-алтайских и заимствованных пластов из монгольского и русского языков, что отражает его связь с другими языками.

Общеалтайский пласт состоит из слов встречающихся в монгольских, тунгусо-маньчжурских и в тюркских языках в частности, в алтайском языке. Например: алт. бозого~босого~бозоо "порог" - ср.: каз. босага, кирг. бозого, тув. бозага, монг. босго-босага, тунг.-маньчж. буага "порог" - во всех источниках; алт. кайчы "ножницы" - ср.: башк. кайсы, кирг. кайчы, тув. хачы, хак. хыпты, монг. хайч(ин), тунг.-маньчж. "ножницы" - во всех источниках; алт. талку "мялка (для обработки кожи)" - ср.: башк. тапщ "льномялка", кирг. талкуу "мялка (для обминки кожи)", хак. талгы уст. "кожемялка, приспособление для выделки кожи", бур. талх, монг. талхи(н), тунг.-маньчж. талги~талки "кожемялка".

В бытовой лексике алтайского языка выявлены лексемы, отсутствующие в монгольских, но представленные в тунгусо-маньчжурских языках, что, в свою очередь, также позволяет классифицировать эти лексемы как общеалтайские единицы, сохранившиеся в современном алтайском языке. Например: ийне "игла, иголка (для шитья)" - ср.: тунг.-маньчж. инмэ "игла для шитья"; "загон для скота (для

телят, ягнят и козлят)" - ср.: тунг.-маньчж. купкэ "мешок"; курек "лопата, савок" - ср.: тунг.-маньчж. куруак "лопата"; кыкырак "предназначе-

ние для стрижки овец, в виде ножницы" - ср.: тунг.-маньчж. каннаа "строгать, скобель (нож для строгания стружек)".

Сравнительное исследование бытовой лексики показывает, что целый ряд общетюркских лексем сохранился в алтайском языке в первоначальном значении. Например: кийим "одежда", кунек "рубашка", ]ек "рукав", ]ака "воротник", борук "шапка", салдырга "шнур, которым удерживают шапку на голове, завязывая его над подбородком", ук "войлочные чулки (для тепла)", бос "ткань, материя", уй "дом", уну "жерди крыши юрты", кознок "окно", тере "кожа, шкура", кийис "войлок", ком "потник, войлок, подкладываемый под верблюжий вьюк", тужак "путы ",сибирги "метла", бычак "нож", айакчашка", алгый "котелок", кожук "ложка", теермен "мельница", кождго "занавес",]ууркан "одеяло из овчины", ¿астык в значении "подушка", бешик "колыбель", узеки "стремя", камдурге "нагрудный ремень", уйген "узда, уздечка".

Собственно алтайские лексемы. К собственно алтайским названиям относятся такие лексемы бытовой лексики, которые представляют собой новые аффиксальные образования из общетюркских корней или сложные слова и словосочетания с другой семантикой. Например: ]ок~кдгуспек~кдоспок~кдгустеш "телогрейка, безрукавка", бычкак в алтайском языке "шапка из лапок животных (например лисы)", оромыш "портянка", ултармыш "стелька для обуви)" кобык-чы~кобыскы "браслет (служит амулетом от разных болезней, сглаза и порчи)", упгу "выкройка", тетиуур//тебиски "булавка", макана "палочка для войлочной юрты (подпорка, предназначено для разных целей в том числе и при стройке юрты)", шуурым "аппарат для перегонки молочной водки".

Сравнение основных лексико-семантических групп бытовой лексики алтайского языка показала, что большая часть слов основного словарного фонда орхоно-енисейских памятников является характерной для алтайского языка. Слова, обозначающие названия жилищ и хозяйственных построек, названия кухонной утвари, названия изделий из кожи и сортов кожи, названия изделий из шерсти, названия орудий труда, названия режущих и точильных инструментов и т.д. сохранились в других тюркских языках.

С точки зрения источника заимствования в составе бытовой лексики алтайского языка в целом, можно выделить слои заимствований из монгольского и русского языков.

Монгольские заимствования. Вопрос о заимствованиях из монгольского языка давно уже начал привлекать внимание исследователей сибирских тюркских языков. Основной пласт заимствований из мон-

гольского языка приходится на пребывания алтайских племен в составе Джунгарского ханства в XVП-XVШ в.в.

В бытовой лексике алтайского языка немало слов, заимствованных из монгольского языка. Например: некей тон "шуба из овчины", килин "бархат", чачак "бахрома", тебене-темене "большая игла", каалга "деревянная (двухстворчатая) дверь юрты", "войлок, покрывающий жерди юрты", тепши "деревянная чаша", "долбленное деревянное корыто".

Русские заимствования. Со второй половины XVIII века, после добровольного вхождения алтайских племен в состав Российского государства начинается процесс влияния русского языка на алтайский язык. Дореволюционные заимствования подверглись фонетическому освоению по законам звуковой системы алтайского языка, послереволюционные заимствования (в основном русские и интернациональные), как правило, принимаются без изменения.

В бытовой лексике алтайского языка можно выделить лексемы заимствованные из русского языка. Например: "погреб", печке "печка", потпойло "подполье", парата "ворота", педрек "ведро", партук "фартук", карамыс "коромысло", сенек "сени", копта "кофта", купуч "ключ", скабрыда "сковорода", сомок "замок", носок "носки", бочко "бочка", плат "платок", кирнесте "крыльцо", пилке "вилка", серип "серп".

Заимствование особенно широко распространено в наименованиях предметов кухонной утвари и орудий труда, потому что эта лексика связана с одним из подвижных элементов материальной культуры.

Таким образом, нами выявлено 310 лексем бытовой лексики алтайского языка. Из них общеалтайский пласт составляет - 11,6 %, общетюркский - 35,4 %, собственно алтайский - 33,2 %, монгольские заимствования -11,2 %, русские заимствования - 8,3 %.

По частоте употребления названий бытовую лексику алтайского языка можно разделить на две большие группы: активную и пассивную.

Анализ бытовой лексики алтайского языка с точки зрения их активного и пассивного употребления показал, что по мере развития общества вместе с уходящими из жизни предметами и явлениями уходят из языка и их названия. В пассивный словарный фонд ушли, например, такие слова, как "(стеклянная) ступка для толчения насы-

бая-тазымая (нюхательный табак)", шалтырак "побрякушки из козлиных бабок", чарыктар "род обуви без голенищ", ар одук в алтайском языке "род обуви с голенищами из домотканого сукна или из холщев-

ки", борбуй "бурдюк, сделанный из кожи, снятой с бедра коровы или лошади, вместимостью от одного до полутора ведер".

В Заключении диссертации сформулированы основные выводы исследования.

Бытовая лексика алтайского языка состоит из шести лексико-семантических групп: названия одежды и украшений; название жилища и хозяйственных построек; названия орудий труда; названия кухонной и домашней утвари; названия сбруи и упряжи; названия сортов кожи и изделий из шерсти.

Принцип выделения групп осуществлялся на экстралингвистических основаниях, каждая из них объединена общим родовым признаком - единой областью объективной действительности. Подобная дифференциация показывает, что бытовой лексике алтайского языка присущи родовидовые отношения.

Анализ бытовой лексики алтайского языка в лексико-семан-тических группах показал, что она характеризуется многосоставно-стью, широкой фонетической и семантической вариантностью.

Сравнительный анализ бытовой лексики алтайского языка с тюркскими, монгольскими и тунгусо-маньчжурскими языками показывают, что она имеет больше сходства с тюркскими языками, принадлежащих к кыпчакской группе (башкирский, казахский, каракалпакский, киргизский, татарский), из тюркских языков Сибири (тувинский, шорский и хакасский).

В бытовой лексике алтайского языка наблюдаются общеалтайские, общетюркские, собственно-алтайские, заимствованные пласты из монгольского и русского языков.

Сравнительное исследование бытовой лексики показывает, что целый ряд общетюркских слов сохранился в отдельных диалектах и говорах алтайского языка в первоначальном значении.

В результате лингвистического анализа выявлено, что главным источником обогащения исследуемой лексики являются внутренние ресурсы языка, представленные в основном морфологическим, лексико-синтаксическим, лексико-семантическим способами образования слов.

Основные положения диссертации отражены в следующих публикациях:

1. Ерлеибаева Н. В. Лексико-семантическая группа «названия деталей устройства войлочной юрты» в Кош-Агачском говоре // Чтения памяти Э. Ф. Чистякова. - Новокузнецк, 2000.Ч.1. - С. 68-72.

2. Ерлеибаева Н.В. Лексико-семантическая группа «названия изделий из кожи» в алтайском языке // Языки и литературы народов Горного Алтая. - Горно-Алтайск, 2002. - С. 39-42.

3.Ерленбаева Н.В. Лексико-семантическая группа «названия сортов кожи» в алтайском языке // Межвузовский научный сборник «Актуальность тюркских языков» - Уфа, БГУ, 2002. - С. 88-92.

4. Ерленбаева Н.В. Наименования материалов для изготовления одежды в алтайском языке и его диалектах // Природные условия, история и культура Западной Монголии и сопредельных регионов. -Томск, 2003.-С. 195-196.

5. Ерленбаева Н.В. Монгольские заимствования в алтайском языке и его диалектах (на материале бытовой лексики) // Этнокультурное образование: совершенствование подготовки специалистов в области традиционных культур. Т. III. - Улан-Удэ, 2003. - С. 91-100.

6. Ерленбаева Н.В. Лексико-семантическая группа «названия одежды в алтайском языке» // Исследования по алтайскому языку. -Горно-Алтайск, 2003. - С. 36-46.

7. Ерленбаева Н.В. Наименования украшений в алтайском языке // Исследования по алтайскому языку. - Горно-Алтайск, 2003. -

Отечатано в типографии ИПБОЮЛ Высощая Г Г, тел 2-29-50, зак Jfe 000000220, тираж 100

Глава I. Понятийно-терминологический аппарат и методика исследования бытовой лексики.

1. К истории изучения бытовой лексики.

Глава II. Лексико-семантические группы бытовой лексики алтайского языка.

1. Лексико-семантическая группа "названия одежды и украшений".

1.1. Названия верхней одежды и ее частей.

1.1.1. Названия верхней одежды.

1.1.2. Названия частей верхней одежды.

1.2. Названия головных уборов.

1.3. Названия обуви и ее частей.

1.4. Наименования материалов для изготовления одежды.

1.5. Основные термины, связанные с отделкой одежды.

1.6. Наименования украшений.

1.7. Названия предметов для изготовления одежды.

2. Лексико-семантическая группа "название жилищ и хозяйственных построек".

2.1. Названия постоянных жилищ.

2.2. Названия временных жилищ.

2.2.1. Названия деталей устройства войлочной юрты.

2.3. Названия частей жилищ.

2.4. Названия хозяйственных построек.

3. Лексико-семантическая группа "названия орудий труда".

3.1. Названия орудий ручного труда.

3.2. Названия режущих и точильных инструментов.

3.3. Названия предметов для изготовления кожи.

4. Лексико-семантическая группа "названия кухонной и домашней утвари".

4. 1. Названия кухонной утвари.

4.1.1. Названия кухонной утвари, необходимые для приготовления пищи и напитков.

4.2. Названия предметов домашней утвари.

4.2.1. Названия предметов мебели.

4.2.2. Названия постельных принадлежностей.

5. Лексико-семантическая группа "названия сбруи и упряжи".

6. Лексико-семантическая группа "названия сортов кожи и изделий из шерсти".

6.1. Названия сортов кожи.

6.2. Названия изделий из шерсти.

Глава III. Основные пути обогащения бытовой лексики алтайского языка.

1. Способы образования бытовой лексики алтайского языка.

2. Основные источники формирования бытовой лексики алтайского языка.

Введение диссертации2005 год, автореферат по филологии, Ерленбаева, Надежда Викторовна

Данная работа посвящена исследованию бытовой лексики алтайского языка в сравнении с другими тюркскими языками. Выбор темы обусловлен тем, что всю массу знаний мы получаем при помощи языка, так как он выполняет не только коммуникативную функцию, но и отражает "мудрость народа". В языке, в его словаре и грамматике фиксируются, хранятся и передаются потомкам все достижения человеческой мысли, наблюдений и опыта поколений предков. Особенно нагляден в этом смысле лексический фонд языка.

Среди актуальных задач современной лингвистики одно из важных мест занимает исследование и описание словарного состава языка. При этом для синхронного исследования лексики первостепенное значение имеет изучение ее системной организации, Ж. Вандриес отмечает, что "слово никогда не бывает совершенно изолированным в нашем сознании, оно всегда входит в состав более или менее значительной группы слов, которые и придают ему значение" . Поэтому в современной лингвистике изучение лексических явлений ведется с обязательным учетом их системных связей. Несмотря на наличие ряда ценных работ в области изучения лексико-семантической системы языка в отечественной и зарубежной лингвистике (см. Уфимцева, 1962; Трубачев, 1963; Шмелев, 1973; Апресян, 1967 и др.) системное исследование словарного состава языка представляет собой значительные трудности. Эти трудности в основном связаны с тем, что лексика любого языка является открытой системой в противоположность фонетике и грамматике, которые входят в закрытую систему.

Хотя лексика состоит из большого количества единиц, все же слова, входящие в лексическую систему, взаимосвязаны между собой, как и отображаемые ими явления самой действительности. Благодаря этим внеязыковым связям слова объединяются в группы, которые можно назвать "тематическими" [Шмелев, 1973, 13]. Исходя из этого, ряд лингвистов, считают целесообразным изучать, прежде всего, именно тематические группы лексики конкретных языков, что позволяет исследователю судить также о тех закономерностях, которые характерны для словарного состава языка в целом.

В ходе исторического развития народа происходят перемены в экономической, социальной и культурной жизни общества, что приводит к изменениям и в быту. Все эти изменения немедленно отражаются в языке и в первую очередь в его лексике. Поэтому исследование лексики языка является одной из актуальных задач науки о языке. При этом в последние годы ставится задача описания лексики как системы.

Выделение бытовой лексики в качестве самостоятельного объекта исследования представляется вполне правомерным, лексика, как известно, отражает разные стороны действительности и по сравнению с грамматикой быстро попадает под влияние других языков.

Имеются работы, посвященные описанию и анализу отдельных тематических групп бытовой лексики, как в русском, так и в тюркском языкознании. Бытовая лексика весьма обширна и составляет важную часть словарного состава языка. Она связана с выражением наиболее необходимых жизненно важных понятий. Семантические пласты бытовой лексики охватывают многочисленные стороны человеческого быта в повседневной жизни. Исследование бытовой лексики алтайского языка позволит не только выявить лексико-семантические особенности, характер функционирования данного разряда лексики, но и познакомиться с материальной культурой народа, с его настоящим и историческим прошлым. Лексические единицы этой тематической группы четко реагируют на малейшие отклонения в любой из сфер самобытной жизни народа. Изменения условий среды обитания, духовной жизни, обихода и другие факторы влияют на словарный состава алтайского языка. Изучение их представляет научную значимость и с позиции истории языка.

Бытовая лексика диалектов и говоров алтайского языка включает множество древнейших, часто уникальных, тесно связанных с историей материальной культуры народа. Изучение бытовой лексики, содержащей большое количество слов, отсутствующих в алтайском литературном языке, во многих случаях представляет богатый материал для исследования истории языка, а также этногенеза народа. Кроме того, она может служить одним из источников обогащения терминологической системы алтайского литературного языка.

В диалектах и говорах алтайского языка имеется большое количество слов, не зафиксированных в литературном языке. Часть этих слов характерна только для определенного диалекта или говора. Вместе с тем некоторые из них представляют собой сохранившиеся древнетюркские лексические единицы. Выявление и изучение таких слов даст весьма ценный материал для реконструкции семантического развития лексики тюркских языков, что составляет одну из основных задач сравнительно-исторической лексикологии.

Изучение бытовой лексики алтайского языка в сопоставлении с данными тюркских, тунгусо-маньчжурских, монгольских языков может предоставить целый ряд весьма ценных фактов для освещения некоторых проблем алтаистики. Безусловный интерес представляет исследование древнетюркского пласта лексики в алтайском языке. В отдельных диалектах и говорах алтайского языка и проведение сравнения этих фактов с соответствующими лексемами из алтайской семьи языков, непосредственная связь между которыми исторически исключается. Например, сравнение данных бытовой лексики диалектов и говоров современного алтайского языка не с монгольскими, а с тюркскими и тунгусо-маньчжурскими языками, что в свою очередь, позволит классифицировать эти слова как общеалтайские элементы.

Можно не сомневаться, что в отдельных диалектах и говорах алтайского языка имеется немало таких общеалтайских элементов, выявление которых может быть убедительным свидетельством генетического родства алтайских языков.

Бытовая лексика представляет собой один из самых больших предметно-тематических групп лексики: например, орудия труда, предметы домашнего обихода и разного рода строения, жилища, предметы одежды, включая украшения и т.д.

Как известно, с древнейших времен важное место среди ремесел занимает изготовление различной утвари, хозяйственных предметов. Предметы домашней утвари, посуды, жилищного убранства особенно широко используются в быту. Некоторые виды их используют на протяжении многих веков. При анализе лексики любого языка можно проследить развитие человеческого общества, влияние соседних или даже отдаленных народов, с которыми в далеком прошлом они были связаны, характер занятия населения, социально-экономические условия, хозяйственную деятельность с древних времен, изменения традиционного уклада жизни народов и т.п. Поэтому данные лексико-семантических групп представляют собой интерес как историко-экономический источник, с одной стороны, и как лингвистический, с другой.

В алтайском языке бытовая лексика до сих пор не являлась объектом специального изучения. Отсутствует комплексное и системное описание бытовой лексики, не проводилась классификация данной группы слов.

В настоящей работе описывается лексико-семантическая группа (ЛСГ) бытовой лексики, связанной с домашней утварью и убранством, наименования одежды и украшений, названия жилищ и его частей, хозяйственных построек, орудий труда, сбруи и упряжи, изделий из кожи и шерсти.

Системное исследование бытовой лексики алтайского языка дает возможность представить развитие слова в пределах одного языка, расширение или сужение его семантики.

Понятие "бытовая лексика" в лингвистике не имеет однозначного определения. В специальных исследованиях, посвященных проблемам бытовой лексики, в содержание данного понятия авторы включают все слова, которые служат для обозначения предметов, явлений и действий повседневной жизни человека и ведения его хозяйства. Следовательно, в понятие "бытовая лексика" включаются все слова языка, служащие обозначением предметов, связанных с бытом, домашней жизнью и домашним хозяйством. Поскольку быт человека весьма разносторонен, то, естественно, и бытовая лексика многообразна и многочисленна.

Таким образом, целью настоящего исследования является системное описание бытовой лексики алтайского языка, выяснение основных способов обогащения данной лексико-семантической группы, ее семантики, сочетаемости, определение места отдельных единиц в составе бытовой лексики алтайского языка.

Для достижения поставленной цели в исследовании ставятся и решаются следующие задачи:

1) выявить полный список бытовой лексики, употребляемой в алтайском языке;

2) классифицировать бытовую лексику алтайского языка по лексико-семантическим группам;

3) описать семантику единиц бытовой лексики;

4) исследовать способы образования лексических единиц бытовой лексики алтайского языка;

5) проанализировать названия предметов быта с точки зрения их происхождения.

Предметом исследования явились наименования предметов домашнего обихода, жилища и хозяйственных построек, орудий труда, названия сбруи и упряжи, названия изделий из кожи и шерсти, предметы одежды, включая украшения.

Теоретической и методологической базой исследования явились достижения современной лингвистики, труды ученых, посвященные проблемам лексикологии. В ходе исследования мы опирались на лингвистические работы В. В. Радлова, М. Рясянена, Г. Рамстедта, В. В. Виноградова, Н. К. Дмитриева, Э. Р. Тенишева, Дж. Г. Киекбаева, К. М. Мусаева, В. И. Рассадина, Р. Г. Ахметьянова, Н. X. Ишбулатова, Э. Ф. Ишбердина, Б. И. Татаринцева, Н. X. Максютовой, С. Ф. Миржановой,

Д. Г. Тумашевой, В. И. Цинциус и других.

Методы исследования. В диссертации использован комплекс методов и приемов анализа фактического материала в соответствии с поставленной целью и задачами работы: описательный, сравнительно-исторический, сопоставительный, статистический методы исследования и приемы комплексного описания лингвистических и этнографических материалов.

Материалом исследования явились языковые и этнографические материалы, собранные у информантов во время экспедиций по районам Республики Алтай в 1999-2003 г.г., сравнительный материал по исследуемой лексике приведены из диалектов и говоров алтайского литературного языка, собран фактический материал из художественной, публицистической литературы и фольклора на алтайском языке объемом 5500 карточек.

Исходным материалом диссертации послужили: Грамматика алтайского языка ; Словарь алтайского и аладагского наречий тюркского языка В. М. Вербицкого ; Ойротско-русский словарь Н.А.Баскакова, Т. М. Тощаковой ; Древнетюркский словарь ; Этимологический словарь тюркских языков [Э. В. Севортяна, 1974-1980; коллектив авторов, 1989-2003]; Сравнительно-историческая грамматика тюркских языков. Лексика [коллектив авторов, 2001] и др.

Научная новизна работы заключается в том, что впервые в алтайском языкознании бытовая лексика алтайского языка подвергается специальному системному исследованию. Впервые собрана и классифицирована бытовая лексика алтайского языка; выявлены основные признаки, характерные для каждой лексико-семантической группы наименований; установлены источники формирования бытовой лексики, исконные и заимствованные пласты данного разряда слов.

Систематизация бытовой лексики современного алтайского языка может послужить посильным вкладом в историческую лексикологию не только алтайского, но и других тюркских языков, а также в этнографических исследованиях быта алтайцев, и в системное исследование лексики алтайского языка в целом.

Практическая значимость заключается в том, что результаты и материалы исследования могут быть использованы: при составлении учебников и учебных пособий по лексикологии; в лексикографических целях; при разработке лекционных курсов, семинаров по изучаемой проблеме; фактический материал может использоваться на практических занятиях по современному алтайскому языку.

Положения, выносимые на защиту:

1. Критерии, систематизирующие бытовую лексику алтайского языка, могут быть как экстралингвистическими (предметы и категории материального мира, источник происхождения, социальная временная или географическая общность реалий), так и чисто языковыми (способы образования, морфемная оформленность, сфера функционирования и основные источники формирования бытовой лексики алтайского языка).

2. Бытовая лексика алтайского языка представляет собой систему, состоящую из шести лексико-семантических групп: «названия одежды и украшений», «название жилищ и хозяйственных построек», «названия орудий труда», «названия кухонной и домашней утвари», «названия сбруи и упряжи», «названия сортов кожи и изделий из шерсти». Каждая лексико-семантическая группа внутри, в свою очередь, подразделяется на подгруппы.

3. Обогащение и пополнение бытовой лексики алтайского языка происходит по трем основным способам словообразования: морфологический, лексико-синтаксический, лексико-семантический.

В состав бытовой лексики входят корневые непроизводные слова, которые имеют модель нулевой аффиксации и производные слова, образованные с помощью аффиксов, при этом нами установлены продуктивные и непродуктивные аффиксы имен существительных, прилагательных; парные слова. Основная масса бытовой лексики алтайского языка состоит из корневых и простых производных слов.

4. Лексико-семантические группы бытовой лексики алтайского языка состоят из 310 лексем. Из них общеалтайский пласт составляет - 11,6%, общетюркский - 35,4%, собственно алтайский - 33,2%, монгольские заимствования - 11,2%, русские заимствования - 8,3%.

5. Бытовая лексика алтайского языка имеет больше схождений с кыпчакской группой тюркских языков (киргизский, казахский, башкирский, татарский, каракалпакский) и из тюркских языков Сибири - (с тувинским, шорским и хакасским).

Апробация работы. Основные положения работы докладывались на научных студенческих конференциях ГАГУ (Горно-Алтайск 1998, 20002002), на научной конференции «Чтения памяти Э. Ф. Чиспиякова (к 70-летию со дня рождения)» (Новокузнецк, 2000 г.), на научной конференции, посвященной памяти Т. М. Тощаковой (Горно-Алтайск, 2002 г.), на Международном научном симпозиуме «Байкальские встречи IV» (Улан-Удэ, 2003 г.). Работа обсуждалась на заседании кафедры алтайского языка и литературы ГАГУ и на кафедре башкирского и общего языкознания Башкирского госуниверситета.

Структура работы. Диссертация состоит из введения, трех глав, заключения, списка литературы и приложения, которое содержит текстовые источники, список информантов и словарь бытовой лексики алтайского языка.

Заключение научной работыдиссертация на тему "Бытовая лексика алтайского языка"

Заключение

В данной работе сделана попытка изучения шести лексико-семантических групп бытовой лексики алтайского языка, которые в свою очередь делятся на подгруппы.

Анализ лексики, которая выражается именами существительными, проделанный в настоящей работе, позволяет сделать заключение о системном характере бытовой лексики алтайского языка.

Системность изучаемой лексики, проявляется в целом комплексе языковых закономерностей, семантических связей и отношений, в которых находятся ее элементы друг с другом.

Было обнаружено, что бытовой лексике алтайского языка присущи родовидовые отношения. Для систематизации данного пласта лексики применен психолингвистический метод свободной классификации слов, с помощью которого весь пласт бытовой лексики дифференцирован на лексико-семантические группы слов по функции и назначению обозначаемых предметов. Сам принцип выделения группировок осуществляется на экстралингвистических основаниях; каждая из них объединена общим родовым признаком, т.е. единой областью объективной действительности. На этих основаниях нами выделены лексико-семантические группы: "названия одежды и украшений", "названия жилища и хозяйственных построек", "названия орудий труда", "названия домашней утвари", "названия сбруи и упряжи", "наименования сортов кожи и изделий из шерсти".

Вся система бытовой лексики структурируется вокруг двух основных ЛСГ «Названия одежды и украшений» и «Название жилищ и хозяйственных построек», которые представляют реалии - артефакты, формирующие жилое и хозяйственное пространство человека и артефакты контактного пространства человека (одежду, обувь, украшение). На периферии этой системы располагается лексико-семантическая группа «названия сортов кожи и изделий из шерсти».

Приведенный анализ бытовой лексики алтайского языка в лексико-семантических группах показал, что она характеризуется многосоставностью, широкой фонетической и семантической вариантностью. Наиболее древними являются следующие лексико-семантические группы: "названия предметов кухонной утвари", "названия жилищ", а именно "названия устройства деталей войлочной юрты", "названия сортов кожи и изделий из кожи", "названия изделий из шерсти", "названия сбруи".

Семантический анализ слов позволяет обозначить выделенные группы слов как лексико-семантические, а не тематические, так как для их выделения существуют и чисто лингвистические основания. Исследование внутренней формы бытовых лексических единиц дало возможность выявить закономерности в выборе мотивационного признака.

В номинации бытовых предметов в алтайском языке используются следующие главные мотивирующие признаки, указывающие на: предназначенность для определенного действия процесса, материал изготовления, результат действия по внешнему признаку. Для образования слов используется определенный мотивационный признак.

Приведены отдельные термины бытовой лексики в сравнении с тюркскими, монгольскими и тунгусо-маньчжурскими языками. Как показывают материалы алтайского языка, название предметов и вещей, изготовленных из животных материалов, имеют больше схождений с тюркскими языками, принадлежащими к кыпчакской группе языков (казахский, каракалпакский, башкирский, киргизский, татарский), и с тюркскими языками Сибири (тувинский, шорский и хакасский). С другой стороны, это и монгольские заимствования, имеющие региональный характер, в частности, близкое соседство алтайцев с монголоязычными народами. Дальнейшие исследования названий и терминов данной тематической группы позволит нам выяснить историческое развитие бытовой лексики алтайского языка.

Установлено, что большинство исследованных терминов составляют собственно-алтайские слова и слова тюркского происхождения, из которых одни употребляются почти во всех языках тюркской семьи (кийим "одежда", тон "шуба, пальто", тере "кожа, шкура", эдек "подол (одежды)", кон "выделанная кожа"), другие - в отдельных тюркских языках

Выявлены отдельные слова, которые не зафиксированы в Ойротско-русском словаре , в приложении Грамматики алтайского языка . Например, кынырак "предназначение для стрижки овец в виде ножниц", а)ыргы "правилка, употребляемая при изготовлении жерди (юрты)", сойоо "ножик из камня", саал "борона с деревянными и железными зубьями" и т.д.

Материал показал, что в диалектах и говорах алтайского языка имеется большое число слов, не встречающихся в литературном языке и не зафиксированны в словарях алтайского языка. Часть этих слов характерна только для определенного диалекта или говора и составляет специфику последних. Вместе с тем некоторые из них представляют собой также сохранившиеся древнетторкские единицы. Например, челек "посуда для молока высокой цилиндрической формы", сырмак "шитый в два слоя стеганый войлок с вышивками", сери "небольшой навес для сушки курута (сырчик)", аптыра "сундук (кожаный для еды)", сурма "выдвижной ящик стола/шкафа" и т.д.

В бытовой лексике алтайского языка выявлены слова, отсутствующие в монгольских, но представленные в тунгусо-маньчжурских языках, что, в свою очередь, позволило классифицировать эти слова как общеалтайские элементы, сохранившиеся в том или ином диалекте или говоре алтайского языка. Например: ийне "игла, иголка (для шитья)" кукпе~укпе "загон для скота (для телят, ягнят и козлят)", курек "лопата, савок", кыкырак "предназначение для стрижки овец, в виде ножницы", сери "небольшой навес для сушки курута (сырчик)".

В результате лингвистического анализа выявлено, что главным источником обогащения исследуемой лексики являются внутренние ресурсы языка, которые используют в основном лексико-семантический, морфологический и синтаксический способы образования слов. Лексико-семантическим способом образованы термины путем омонимии. Большинство же терминов бытовой лексики алтайского языка образуется морфологическим и синтаксическим способами, при которых используются бытующие в данном языке словообразовательные модели. Термины, образованные морфологическим способом, произведены от корней и основ слов. Сложные термины, а также термины словосочетания образованы путем присоединения двух или более основ.

Заимствование особенно широко распространено в терминологии предметов кухонной утвари и орудий труда, потому что эта лексика связана с одним из подвижных элементов материальной культуры. Наряду с алтайскими и общетюркскими словами здесь имеются термины, заимствованные из монгольского и русского языков. Дореволюционные заимствования подверглись фонетическому освоению по законам звуковой системы алтайского языка, послереволюционные заимствования (в основном русские и интернациональные), как правило, принимаются без изменения.

Анализ бытовой лексики алтайского языка с точки зрения их активного и пассивного употребления показал, что по мере развития общества вместе с уходящими из жизни предметами и явлениями уходят из языка их названия. В пассивный словарный фонд ушли, например, такие слова, как кддргб "(стеклянная) ступка для толчения насыбая ~ тазымая (нюхательный табак)", шалтырак "побрякушки из козлиных бабок", чарыктар "чарыки (род обуви без голеншц)", ар ддук в алтайском языке "род обуви (чарыки с голенищами из домотканного сукна или из холщевки)", борбуй "бурдюк, сделанный из кожи, снятой с бедра коровы или лошади, вместимостью от одного до полутора ведер" и др.

В работе основное внимание уделено названиям, отсутствующим в алтайском литературном языке и составляющим характерную черту говоров, диалектов алтайского языка. Они являются источником обогащения, материальной базой развития и усовершенствования современного литературного языка.

В связи с изменениями в экономической, социальной и культурной жизни общества, а также ввиду других причин, например, в связи с постепенным уходом из жизни людей старшего поколения - основных носителей развивавшейся веками бытовой лексики, идет процесс исчезновения некоторых лексем. Поэтому большой научный интерес представляет тщательный сбор и исследование бытовой лексики алтайского языка. Материалы таких исследований послужат основой для создания словарей различных типов, а также при освещении отдельных вопросов истории, хозяйственной, социальной и культурной жизни алтайцев.

Список научной литературыЕрленбаева, Надежда Викторовна, диссертация по теме "Языки народов Российской Федерации (с указанием конкретного языка или языковой семьи)"

1. Абдигалиева Б. Бытовая лексика казахского языка. Автореф. дис. .канд. филол. наук. Алма-Ата, 1984.

2. Адаменко П.А. Лексико-семантическая группа слов обозначающих сельскохозяйственных животных. Автореф. дис. .канд. филол. наук. Л., 1971.

3. Алышкылова С. Типы поселений и жилища алтайцев и кыргызов. // Этническая история народов Сибири и сопредельных территорий. Омск, 1998.-С. 173.

4. Амосова Н.Н. К вопросу о лексическом значении слова // Вестник Ленинградского университета. Л, 1957. - №2.

5. Антонов Н.К. Материалы по исторической лексике якутского языка. Якутск, 1971.-С. 88

6. Апресян Ю.Д. Экспериментальное исследование семантики русского глагола. М., Наука, С. 1967.

7. Аразкулыев С, Атаниязов С., Бердиев Р., Сапарова Г. Туркмен дилиникг гысгача диалектологик созлуги. Ашгабат, 1977.

8. Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека. М., 1999. С. 895.

9. Ахтямов М.Х. Структура слова в современном башкирском языке. Дис. . д-ра филол.н. Уфа, 1996.

10. Баскаков Н.А. Русско-алтайский словарь. - М., 1964.

11. Ъ.Баскаков Н.А. Алтайский язык. М., 1958.

12. Баскаков НА. Введение в изучение тюркских языков М., 1969.

13. Баскаков Н.А., Тощакова Т.М. Ойротско-русский словарь. М., 1947.

14. Башкирско-руссшй словарь. М., 1964.

15. П.Башкорт Ьейлэштэренец Ьузлеге. Уфа, 1967. ТI.

16. Бельгибаев Е.А. Зимние средства передвижения челканцев. // Этническая история народов Сибири и сопредельных территорий. Омск, 1998. - С. 182.

17. Биржакова Е.Э., Войнова Л.А., Кутина Л.Л. Очерки по исторической лексикологии русского языка 18 века. Языковые контакты и заимствования. Л., Наука, 1972.

18. Битева З.Х. Культурные концепты в кабардинском языке. - Нальчик, 1997. - С. 139.

19. Болдырев Н.Н. Когнитивная семантика. Тамбов, 2002. - С. 122.

20. Будагов JI.3. Сравнительный словарь турецко-татарских наречий. СПб, 1869. TI.23 .Вандриес Ж. Язык. Лингвистическое введение в историю. М., Соцэкгиз, 1937.

21. Васильев Л.П. Теория семантических полей. // Вопросы языкознания. М., 1975,№ 5.-С. 25-32.

22. Вахрос И.С. Наименование обуви в русском языке. Хельсинки, 1959.

23. Вежбицкая А. Язык. Культура. Познание. М., 1996. - С. 900.

24. Вербицкий В. И. Алтайцы. Томск, 1870.2%.Вербицкий В.И. Алтайские инородцы. М., 1893.

25. Вербицкий В.И. Миссионерство на Алтае и в киргизской степи в 1885 г. // Томские епархиальные ведомости. Томск, 1886. № 5.

26. ЪЪ.Владимирцов Б.Я. Сравнительные грамматики монгольского письменного языка и халхаского наречия. Введение и фонетика. Л., 1929.

27. Владимирцов Б.Я. Турецкие элементы в монгольском языке. СПб, ЗВОРАО, 1911. Т. XX. Вып II-III. - С. 180 с.

28. ЪЪ.Власова Г.А. Некоторые названия женской одежды в говорах Брянской области. // Брянские говоры. Материалы и исследования. - Л., Уч. зап. ЛГПИ им. А.И. Герцена, 1968. Т. 325. С. 184-190.

29. ЪЬ.Воробьев В.В. Лингвокультурология (теория и методы). М, РУДН, 1997. -331 с.

30. Галай О.М. Бытовая лексика немецкого происхождения в старобелорусском языке. Автореф. дис. .канд. филол. наук. Минск, 1977.

31. У&.Ганиев Ф.А. Татарский язык. Проблемы и исследования. Казань, 2000. -431 с.

32. Гарипов Т.М. Башкирское именное словообразование. Уфа, 1959, - С. 224.

33. Герд А.С. Введение в этнолингвистике. М. - С. 331.41 .Гинзбург Р.С. Проблема значения слова. // Иностранные языки в школе. -М., 1952. №4.

34. Горбачёва Н.П. К вопросу о происхождении одежды. // Советская этнография, М., 1950. № 3. С. 11.

35. Грамматика алтайского языка (сост. Членами алтайской миссии). Казань, 1869.

36. Грязное М.П. Первый Пазырыкский курган. JL, 1950.

37. Давыдова КН. Из наблюдений над бытовой лексикой Красноярского края. // V научно-методическая конференция преподавателей кафедр русского языка, педагогических институтов Сибири и Дальнего востока. Тез. докл. -Уссурийск, 1967.

38. Диалектологический словарь татарского языка. Казань, 1969.

39. Дмитриев Н.К. Грамматика башкирского языка. М., -Л., Издательство АН СССР, 1948.-276 с.

40. Дмитриев Н.К. Строй тюркских языков. Казань, 2000. - С. 400.

41. Древнетюркский словарь. Л., Наука, 1969.

42. Дыренкова Н.П. Грамматика ойротского языка. М., - Л., 1940.

43. Дьяконова В.П. Алтайцы (материалы по этнографии теленгитов Горного Алтая). Горно-Алтайск, 2001.52Дьяконова В.П. Посуда народов Южной Сибири в собраниях МАЭ // Материальная и духовная культура народов Сибири. Л., Наука, 1998. -С. 50-71.

44. Ерленбаева Н.В. Лексико-семантическая группа "названия деталей устройства войлочной юрты" в Кош-Агачском говоре // Чтения памяти Э.Ф. Чиспиякова Новокузнецк, 2000. 4.1. - С. 68-72.

45. Ерленбаева Н.В. Лексико-семантическая группа "названия изделий из кожи" в алтайском языке // Языки и литературы народов Горного Алтая Горно-Алтайск, 2002. - С. 39-42.

46. Ерленбаева Н.В. Лексико-семантическая группа "названия сортов кожи" в алтайском языке // Межвузовский научный сборник "Актуальность тюркских языков" Уфа, 2002. - С.88-92.

47. Ермакова Л.И. Сельскохозяйственная и бытовая лексика, русских говоровсеверной Молдавии. Автореф. дис. .канд. филол. наук. Кишинев, 1964. 61 Жанпеисов Е.Н. Этнокультурная лексика казахского языка. - Алма-Ата,

48. М., Высшая школа, 1981. 65 .Зейналов М.А. Бытовая лексика в диалектах и говорах азербайджанского языка на территории Нахичеванской АССР. Автореф. дис. .канд. филол. наук. Баку, 1982. 66.Зенков Г.С. Вопросы теории словообразования. - Фрунзе, 1969.

49. Иванов С.А. Аханье и оканье в говорах якутского языка. - Якутск, 1980.

50. Иванова А.Ф. Диалектные наименования одежды (материалы к словарю Московской области). // Уч. Зап. МОПИ им. Н.К. Кружковой. М., 1964. Т. 148. Вып 10.-С. 442-464.

51. Ишбаев КГ. Башкирский язык. Морфемика. Словообразование. Уфа, 2000. Ю.Ишбердин Э.Ф. Историческое развитие лексики башкирского языка. - М.,1. Наука, 1986.

52. Ишбердин Э.Ф. Монгольские заимствования в башкирском языке. Баку, Советская тюркология, 1979. № 1. - С. 20-29.

53. Ишбулатова Х.Д. Бытовая лексика башкирского языка (семантика, структура, источники формирования). Автореф. дис. .канд. филол. наук. -Уфа, 2000.1Ъ.Ишбулатова Х.Д. Бытовая лексика башкирского языка. Уфа, 2002. -С. 152.

54. ТА.Каган М.С. Философия культуры. СПб, Петрополис, 1996. - С. 416.

55. Караулов Ю.Н. Общая и русская идеография. М., Наука, 1976.

56. Кононов А.Н. Грамматика современного узбекского литературного языка. -М., Л, Изд-во АН СССР, 1960. - С. 446.

57. S3.Корнилов О. А. Языковые картины как отражения национальных менталитетов. М, 1999. - С. 339.

58. Корнилов О.А. Языковые картины как отражения национальных менталитетов. АДД. М., 2000. - С. 46.

59. Кумаков М.А. О соотношении морфемного строения слова и словообразования (к вопросу о границах применения метода непоспредственно составляющих) // Вопросы языкознания. М., 1963. №6.

60. Курышжанов А.К. Исследование по лексике старокыпчакского-письменного памятника XIIIb. «Тюркско-арабского словаря». - Алма-Ата, 1970.

61. Лангаккер Р. У. Когнитивная грамматика. М., 1992.88Лебедев М.В. Стабильность языкового значения. М., 1988. - С. 165.

62. Максютова Н.Х. Восточный диалект башкирского языка. М., 1976. -С. 292.

63. Марченко Е.З. Бытовая предметная лексика в старобелорусских памятниках деловой письменности XV-XVI вв. Автореф. дис. .канд. филол. наук. -Вильнюс, 1965.

64. Молодых К.А. Из наблюдений над бытовой лексикой говоров русского старожильческого населения Тункинского района БАССР (названия посуды и пищи) // Труды Иркутского университета. Иркутск, 1969. Т. 65. Вып. 4.

65. Молодых К.А. Из наблюдений над бытовой лексикой говоров русского старожильческого населения Тункинского района Бурятской АССР. Автореф. дис. .канд. филол. наук. Томск, 1954.

66. Морковкин В.В. К вопросу об адекватной семантизации слова // Памяти

67. B.В. Виноградова. М., 1971.

68. Муниева Б.Д. Калмыцко-русский словарь. М., 1977.

69. Мусаев К.М. Лексика тюркских языков в сравнительном освещении. М., 1975.-С. 257.

70. Мусаев KM. Лексикология тюркских языков. М., 1984.

71. Мячина З.И. Бытовая лексика в чешском говоре села Малая Зубовщина на Украине // Труды Самаркандского государственного университета им. А. Навои. Новая серия. Самарканд, 1973. Вып. IV. С. 278-299.

72. Надергулов У.Ф. Животноводческая лексика башкир. Уфа, Гилем, 2000.

73. Никитин М.В. Основы лингвистической теории значения. М., 1988. -1. C. 160.

74. Новиков JI.A. Избранные труды. Проблемы языкового значения. 2002. - Т. 1.-С. 672.

75. Отаров И.М. Профессиональная лексика карачаево-балкарского языка. -Нальчик, 1978.

76. Отаров И.М. Очерки карачаево-балкарской терминологии. Нальчик, 1987.

77. Очерки сравнительной лексикологии алтайских языков. JL, 1972.

78. Падучева Е.В. О семантике синтаксиса (материалы к трансформационной грамматике русского языка). М., Наука, 1974.

79. Панова Н.А. Производственная и бытовая лексика говоров Ставрополья. Автореф. дис. .канд. филол. наук. - М., 1954.

80. Патачаков К.М. Очерки материальной культуры хакасов. - Абакан, Хак.НИИЯЛИ. 1982. 87 с.

81. Пекарский Э.К. Якутско-русский словарь. М., 1959. Т. 1-3.

82. Петренко Л.П. Названия, хозяйственных построек в Брянских говорах (гумно, овин, рига, осеть) // Брянские говоры. Материалы и исследования. Уч. зап. ЛГПИ им. А. И. Герцена. Л., 1968. Т. 325. - С. 175-183.

83. Полосьмак Н.В. Пазырыкские войлоки: укокская коллекция // Археология, этнография и антропология Евразии. Новосибирск, СО РАН, 2000. № 1. С. 94-100.

84. Потапов Л.П. Этнический состав и происхождение алтайцев. JL, Наука, 1969.

85. Преображенский А.Г. Этимологический словарь русского языка. - М., 1958.

86. Радлов В.В. Из Сибири. М., 1989.

87. Радлов В.В. Опыт словаря тюркских наречий. СПб, 1893-1911. ТТ. I-IV.

88. Радлов В.В. Этнографический обзор тюркских племен Южной Сибири и Джунгарии. Томск, 1887. С. 9-10.

89. Рассадин В.И. Монголо-бурятские заимствования в Сибирских тюркских языках. М., Наука, 1980.

90. Розенталъ Д.Э., Теленкова М.А. Словарь-справочник лингвистических терминов. М., 2001. - С. 624.

91. Руделев В.Г. Лексика жилища и жилищно-хозяйственного строительства в некоторых южнорусских рязанских говорах. Автореф. дис. .канд. филол. наук. Оренбург, 1958.

92. Руденко С.И. Древнейшие в мире художественные ковры и ткани. М., Искусство, 1968.-С. 134.

93. Русско-башкирский словарь. М., 1964.

94. Рясянен М. Материалы по исторической фонетике тюркских языков. - М., 1955,-220 с.

95. Севортян Э.В. Словообразование в тюркских языках // Исследования по сравнительной грамматике тюркских языков. М., Изд-во АН СССР, 1956. Ч. 2. Морфология. - С. 314-328.

96. Севортян Э.В. Этимологический словарь тюркских языков. Общетюркские и межтюркские основы на гласные. М., Наука, 1974.

97. Севортян Э.В. Этимологический словарь тюркских языков. Общетюркские и межтюркские основы на букву "Б". М., Наука, 1978.

98. Севортян Э.В. Этимологический словарь тюркских языков. Общетюркские и межтюркские основы на буквы "В", "Г" и "Д". М., Наука, 1980.

99. Селютина И.Я. Кумандинский вокализм. Экспериментально-фонетическое исследование. Новосибирск, 1998.

100. Словарь лингвистических терминов. Под ред. Ахмановой О.С. - М., Советская энциклопедия, 1966.

101. Словарь-справочник лингвистических терминов. Под ред. Розенталь Д.Э., Теленковой М.А. М., Просвещение, 1976.

102. Смирницкий А.И. Лексикология английского языка. М., Издательство литературы по иностранному языку, 1956. - С. 260.

103. Современный словарь русского литературного языка. М, - Л., 1955, 1965. Т. 3,4.

104. Соколова Н.Н. Обиходно-бытовая лексика в языке воронежских грамот XVII века. Автореф. дис. канд. филол. наук. Воронеж, 1956.

105. Солнцев В. М. К вопросу о семантике или языковом значении (вместо предисловия) //Проблемы семантики. М., Наука, 1974.

106. Сорока В.А. Предметно-бытовая лексика белорусских народных сказокназвания жилых и хозяйственных построек). Автореф. дис. .канд. филол. наук. Минск, 1977.

107. Сравнительно-историческая грамматика тюркских языков. Лексика. Отв. ред. Щербак A.M. М., Наука, 1997. - С. 799.

108. Сравнительно-историческая грамматика тюркских языков. Лексика. Отв. редактор Тенишев Э.Р. М, Наука, 2001. - С. 821.

109. Стариченок В.Д. Наименования транспортных средств и упряжи в белорусских говоров. Автореф. дис. канд. филол. наук. Минск, 1980.

110. Степанова М.Д. Методы синхронного анализа лексики. М., Высшая школа, 1968.

111. Степанова М.Д. О лингвистическом значении // Лингвистика и методика в высшей школе. М., 1967.

112. Степанова М.Д., Чернышева И.И. Лексикология современного немецкого языка. М., Высшая школа, 1962.

113. Суфьянова Н.Ф. Проблема многозначности в башкирском языке и ее лексикографическая разработка. Уфа, 1998. - С. 101.

114. Тадыкин В.Н. К вопросу о современном состоянии и уровне развития лексики алтайского языка // Проблемы изучения национальных отношений в Сибири на современном этапе (материалы к сибирскому региональному совещанию). Новосибирск, 1967.

115. Татаринцев Б.И. Об этимологии некоторых предполагаемых заимствований и "алтаизмов" // Проблемы тюркских языков. Алма-Ата, Гылым, 1990.-С. 145.

116. Татаринцев Б.И. Этимологический словарь тувинского языка. - Новосибирск, 2000. Том I.

117. Татарская грамматика. Под. ред. М.З. Закиева, Ф.А. Ганиева и др. - Казань, 1995. Том. I.

118. Тер-Минасова. Язык и межкультурная коммуникация. М., Слово, 2000. -С. 201.

119. Тощакова Е.М. Кожаная и деревянная посуда и техника ее изготовления у южных алтайцев // Материальная культура народов Сибири и Севера. М., 1976.-С. 182-197.

120. Тощакова Е.М. Традиционные черты народной культуры алтайцев. - Горно-Алтайск, 1978. С. 70-103.

121. Трубачев О.Н. К вопросу о реконструкциях различных систем лексики. Лексикографический сборник. М., 1963. Вып. VI.

122. Тыбыкова JI.H. Экология алтайского языка // Республика Алтай (Алтай-Золотые горы): модели и механизмы устойчивого развития. Материалы II международного симпозиума. Горно-Алтайск, 2001. - С.45-47.

123. Тыбыкова JI.H. Современные этноязыковые процессы в Республике

124. Алтай // Материалы научно-практической конференции, посвященной 75 -летию Н.Н.Суразаковой. Горно-Алтайск, 2002.

125. Тынтуева Е.И. Бытовая лексика говора "семейских" Забайкалье. Автореф. дис. канд. филол. наук. Л., 1975.

126. Ураксин З.Г. Фразеология башкирского языка. М., 1975. - С. 191.

127. Уфимцева АЛ. Опыт изучения лексики как системы. М., Прогресс, 1962,-С. 286.

128. Фасмер М. Этимологический словарь русского языка. // Пер. с нем. и доп. О.Н. Трубачева, тг. I-IV. М., 1964-1973.

129. Филин Ф.П. О лексико-семантических группах слов // Введение в языкознание. Хрестоматия. Минск, 1977. - С. 249.

130. Фурсова Е.Ф. Головные уборы русских крестьян Южного Алтая в 2-ой половине 19-начале 20 в. М., Изв. СО. АН СССР, 1985. Вып. 2. - С. 57-67.

131. Хабичев М. Карачаево-балкарское именное словообразование (опыт сравнительно-исторического изучения). Черкесск, 1971.

132. Хайрутдинова Т.Х. Бытовая лексика татарского языка. - Казань, 2000.

133. Цинциус В.А. Проблемы сравнительно-исторического изучения лексики алтайских языков // Исследования в области этимологии алтайских языков. -Л., 1979.

134. Цинциус В.И. Сравнительный словарь тунгусо-маньчжурских языков. - Л., Наука, 1975-1977. Т. 1-2.

135. Шатинова Н.И. Алтайский национальный костюм. Горно-Алтайск, 1990. С. 5-19.

136. Шафф А. Введение в семантику. М., 1963.

137. Швецов С.П. Жилища // Алтайский сборник. 1988. Т.2. Вып. II. С. 1.

138. Шипицина Г.М. Сущность категории «лексико-семантическая группа» и методика выделения лексико-семантических групп имен прилагательных // Проблемы изучения слова. Вып. 1. Свердловск, 1975. - С 19.

139. Шмелев Д.Н. Проблемы семантического анализа лексики (на материале русского языка). М., Наука, 1973. - С. 280.

140. Штернберг JI.H. Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона. -СПб., 1902. Т. 68.

141. Щербак A.M. О характере лексических взаимосвязей тюркских, монгольских, тунгусо-маньчжурских языков // Вопросы языкознания. М., 1966, №3.

142. Щур Г. С. Теория поля в лингвистике. М., Наука, 1974. - С. 255.

143. Эдоков А.В. Декоративное искусство Горного Алтая. Горно-Алтайск, 2002.

144. Эдоков В.И. Алтайский орнамент. Горно-Алтайск, 1971. - С. 11.

145. Этимологический словарь тюркских языков. Общетюркские и межтюркские основы на буквы Ж", "Й". Отв. ред. Левитская Л.С. М., 1989.

146. Этимологический словарь тюркских языков. Общетюркские и межтюркские основы на буквы "К". Отв. ред. Благова Г.Ф. М., 1997.

147. Этимологический словарь тюркских языков. Общетюркские и межтюркские основы на буквы "Л", "М", "Н", "П" и "С". Отв. ред. Дыбо А.В. -М., 2003.

148. Язык и литература в межкультурной коммуникации народов Евразии. Материалы международной конференции. Уфа, 2002. - С. 233.

149. Bang W. Beitrage zur turkischen Wortforschung. Turan, 1918.

150. Clauson G. Turkisch and Mongolian studies. London, 1961.

151. Doerfer G. Turkische und mongolische Elemente im Neupersischen. -Wisbaden, II, 1965; III, 1967.

152. Joki A. Die Lehnworter des Sajan-Samoedischen. Helsinki, 1952.

153. Radloff W. Das turkische Sprachmaterial des Codex Comanicus. St.-Petersbourg, 1887.

154. Ramstedt G. Alte turkische und mongolische Titel // JSFOu. 1951. T. 55.

155. Ramstedt G. Einfuhriing in die altaische sprachwissenschaft. I: hauflehre. -Helsinki, 1957.

156. Ramstedt G. Kalmuckisches Worterbuch. Helsinki, 1935.

157. Rasanen M. Versuch eines etumologischen Worterbuchs der Turksprachen. -Helsinki, 1969.

158. Vamberi H. Die primitive Culture des turkotatarischen Volkes auf Grund sprachlicher Forschungen. Leipzig, 1879.

«Побутова лексика в комедiях I.А. Крилова»

Дипломную работу выполнила студентка группы ЛР-96-1(з) Якимова О.И.

Мiнiстерство освiти та науки України

Днiпропетровський нацiональний унiверситет, фiлологiчний факультет

Кафедра загального та росiйського мовознавства

Днiпропетровськ

Введение

Академик В.В. Виноградов, говоря о задачах истории русского литературного языка, отмечал, что одним из направлений исследований в этой области должно стать изучение языка писателей, а также изучение языка и стиля отдельных литературных произведений. При этом он подчеркивал, что изучение «языка литературного произведения должно быть одновременно и социально-лингвистическим, и литературно-стилистическим» . А это значит, что необходимо рассматривать языковые особенности конкретного произведения, во-первых, «соотносительно с общей системой литературного языка соответствующей эпохи, в свете его грамматики и лексики» , а во-вторых, следует анализировать язык художественного произведения как «целостного семантического единства» , созданного творческой личностью.

Язык произведений писателей XVIII века представляет для исследователей особый интерес, потому что в нем отражаются те языковые процессы, которые начались во второй половине XVII столетия и были «перспективными» для развития литературного русского языка: стилистическое смешение разнородных по своему происхождению элементов, возрастание роли живой русской устной речи, европеизация общественно-бытовой, обиходной речи. Однако языковые особенности произведений многих писателей XVIII века до сих пор мало изучены. На это, в частности, указывали В.В. Виноградов , А.И. Горшков . «Вряд ли нужно специально доказывать, что изучение прозы Чулкова, Новикова, Фонвизина, Радищева, Крылова, Карамзина представляет значительный интерес для уяснения общих путей развития русского литературного языка и языка художественной литературы нового времени», - писал А.И. Горшков . Именно поэтому объектом исследования данной дипломной работы стали произведения И.А. Крылова. Наименее изученным, по нашим наблюдениям, является язык комедий этого автора. А именно в этом жанре особенно наглядно отражается речь обычных носителей языка. Вот что писал по этому поводу П.Н. Берков, исследовавший язык некоторых русских комедий XVIII века: « разговорный» язык «бытовых» персонажей комедии 1760-х –1790-х годов отражал действительно существовавший язык дворянского столичного круга, а также язык деревенских дворян – помещиков» .

Целью данной дипломной работы является исследование лексики бытовой сферы в комедиях И.А. Крылова «Подщипа», «Урок дочкам», «Пирог», «Модная лавка».

Для реализации этой цели предполагается решить такие конкретные задачи:

1) дать определение понятия «лексика бытовой сферы» и в соответствии с этим отобрать фактический материал, необходимый для анализа;

2) классифицировать языковой материал и охарактеризовать его с точки зрения происхождения;

3) определить функции этого пласта лексики в комедиях И.А. Крылова;

4) исследовать, насколько точно И.А. Крылов сумел определить наиболее «перспективные» лексические единицы.

Глава 1. Определение понятий «бытовая сфера» и «лексика бытовой сферы».

В учебниках по лексикологии и стилистике даются определения тех или иных лексических пластов с точки зрения сферы их употребления и с точки зрения экспрессивно – стилистической.

Но определение понятия «сфера употребления» в таких учебниках отсутствует.

К.П. Смолина, выявляя значение слова «быт», самым детальным образом анализирует смысловую структуру этого слова, определяет семный состав значений.

Существительное «быто» (ср. род наиболее древняя его форма) и «быт» являются древнейшими словами, соотносящимися в русском языке с обозначением имущества. В «Юридическом лексиконе» Я. Гурлянда (1885) существительное «быто» трактуется как «старинно-русский термин, значащий: пожитки, скарб» Исследованный К.П. Смолиной материал подтверждает это определение. Слова «быто», «быт» употребляются в значении «движимое имущество». Семный состав этого значения включает четыре семы: ‘материальные ценности’, ‘материальные ценности в их совокупности’, ‘определенный вид имущества’, ‘принадлежность’ . По- видимому, слово «быт» соотносится со значением слов «жирный», «здоровый», т.к. «здороветь» и «толстеть» может только тот, кто имеет ‘достаток, имущество’.

В памятниках древнерусского языка ХI - XII веков слова «быто» и «быт» употреблялись крайне редко, в основном в значении « движимое имущество». Это слово не употребляется ни в церковно-юридической литературе, ни в официально-деловой письменности.

По словам К.П. Смолиной, во всех известных работах начало семантической эволюции этого слова связывается с XVIII веком, что, по ее мнению, является не совсем точным. Это слово содержится еще в материалах XVI века, которые выявляют и более узкую его семантику .

В сочетаниях с отсубстантивными прилагательными, указывающими своим значением на местонахождение определенных предметов, вещей и их предназначение, слово «быт» обозначает ‘совокупность предметов, вещей какого-либо обихода’. Т.о., к семам, составляющим значение ‘движимое имущество’, добавляется еще одна: ‘тот или иной конкретный обиход, где применяется имущество’.

Итак, слова «быто», «быт» связаны с обозначением конкретного вида имущества – ‘имущества движимого’. Следует отметить, что в дальнейшей своей истории слово «быт» переходит из разряда конкретной лексики в более абстрактную лексическую группу и обозначает ‘обычай, уклад жизни’. Такая семантическая трансформация намечается уже в XVII веке .

Слово «быт» сейчас толкуется как ‘повседневная жизнь с установленными правилами, обычаями, привычками’ .

На основании этогоопределенияпонятие “бытовая сфера” определяется следующим образом: «это существующая в действительности повседневная жизнь с установившимися правилами, обычаями, привычками». Лексика бытовой сферы - это лексика, областью распространения которой является повседневная жизнь.

В научной литературе встречается и такое понятие, как «бытовая лексика». По мнению Г.Н. Лукиной, этот лексический пласт отражает материальную культуру . Г.Н. Лукина выделяет в составе бытовой лексики несколько групп: названия одежды, обуви, головных уборов, украшений, драгоценных камней, тканей, сосудов и пищи. К этой лексике, по ее мнению примыкают и некоторые другие тематические группы со смежными значениями (названия частей человеческого тела, растений, животных, названия денег и др.) .

Некоторые тематические группы лексики, обозначающие предметы материальной культуры, состоят из практически однозначных слов(большая часть названий обуви, головных уборов, украшений, одежды). Другие тематические группы состоят из неоднозначных слов (названия сосудов, тканей, видов пищи, мехов). Сравним: лисица1 (название животного) и лисица2 (название меха); локоть1 (рука, часть руки) и локоть2 (устаревшая мера длины) .

Простейшую и вместе с тем наиболее редкую семантическую структуру имеют группы, состоящие из однозначных терминологизированных слов.

Наиболее типичны для бытовой сферы лексико-тематические группы, состоящие из двузначных слов.

Бытовая лексика, как лексика, отражающая материальную культуру, употребляется в бытовой сфере. В этот лексический пласт входят лишь слова, называющие предметы или явления.

В зависимости от цели высказывания говорящий или пишущий выбирает из лексической системы русского языка нужные ему слова. Подобные явления обусловлены функционально-стилевым расслоением русской лексики, т.е. наличием в ней таких лексических единиц, выбор которых зависит от их предполагаемой роли в процессе реализации одной из функций языка: общение, сообщение или воздействие.

В функции общения (т.е. коммуникативной) используются, как правило, слова разговорного стиля, в функции сообщения и воздействия – слова одного из книжных стилей (официально-делового, научного, газетно-публицистического), а также стилей художественной литературы .

М.И. Фомина к разговорной лексике русского языка относит слова, употребляемые в непринужденной беседе, т.е. характерные по преимуществу для устной формы реализации языка. Эту группу лексики М.И. Фомина подразделяет, в свою очередь, на две основные подгруппы: литературно-разговорную и разговорно-бытовую .

По определению М.И. Фоминой, к разговорно-бытовой лексике относятся слова, используемые в обиходном общении. Они в целом не нарушают общепринятых литературных норм, однако их употребление в других стилистических группах было бы неуместным. Подобные слова обладают нередко и дополнительной ярко выраженной окраской: неодобрительная, шутливо-фамильярная и т.д. К этому типу относятся разговорные слова, образованные при помощи уменьшительных или увеличительных суффиксов, а также других суффиксов субъективной оценки.

От собственно разговорной лексики заметно отличаются просторечные слова, которые по своей экспрессивно-стилистической окраске оказываются еще более сниженными: авоська (тяжелая сумка), чмокать (целовать) .

По своему употреблению разговорно-бытовая лексика относится к общеупотребительной. «К общеупотребительной лексике, относятся слова, использование которых ничем не ограничено. Такая лексика составляет устойчивую основу русского языка. В нее входят слова из самых разных областей жизни современного общества: политической, экономической, культурной, бытовой и т.д.

Кроме общеупотребительной существует лексика ограниченного употребления. Так, А.Н. Гвоздев говорит о двух пластах лексики:

общеупотребительные слова, используемые во всех жанрах речи;

слова со специфическим употреблением, ограниченным тем или иным стилем .

Такое деление он производит на основе стилистической неоднородности языка.

Если исходить из определения Г.Н. Лукиной (лексика «реально-бытовой сферы» – это «лексика, отражающая материальную культуру»), то, сопоставляя ее с пластами лексики, выделяемыми А.Н. Гвоздевым, мы можем отнести к этой группе слов как общеупотребительные слова, так и слова со специфическим употреблением.

Общеупотребительные слова представляют собой наиболее обычные и широко распространенные наименования предметов, явлений, качеств, действий, в одинаковой мере используемые и в бытовой речи, и в деловом, научном и техническом стиле, и в художественной литературе.

Примером их могут служить такие названия предметов, понятий, как дом, дверь, стол, двор, улица, дерево, рыба, птица, лошадь, голова, лицо, рот, нога, день, ночь, весна, лето, час, год, прошлое, будущее, работа, отдых, разговор, ходьба и т.д.; названия качеств и обстоятельств: веселый, твердый, теплый, жирный, красный, каменный, смелый, быстро, медленно, поздно, светло, завтра, пешком и т.д.; названия действий и состояний: идти, ехать, резать, писать, ставить, нести, сидеть, ждать, кашлять и т.д. .

Будучи общераспространенными наименованиями всего окружающего, слова этого рода составляют основное ядро словаря. Они нужны всем и используются наиболее часто. С ними каждый русский сталкивается еще в детстве, и в области лексики они составляют основу того, что мы называем родным языком.

Многие из этих слов издавна существуют в словаре русского языка и образуют устойчивый многовековой слой, обеспечивающий самобытность русского языка.

С точки зрения стилистической окрашенности лексика бытовой сферы является «стилистически нейтральной предметной лексикой» . Но этот пласт слов может иметь соответствия среди слов с эмоциональной окраской. Например, среди диалектных слов: курень-изба, хата; столешник-скатерть; рушник-полотенце и др. .

К словам со специфическим употреблением А.К. Гвоздев относит: а) литературно-книжные слова и б) разговорно-бытовые слова .

Из литературно-книжных слов к лексике бытовой сферы можно отнести некоторые группы слов, характеризующие разные исторические эпохи, например, историческое прошлое русского народа. В соответствии с темой данной дипломной работы приведем примеры слов, характерных для ХVIII века: фортеция(крепость), персона(портрет) и др. .

Н.М. Шанский делит лексику современного русского языка с точки зрения сферы ее употребления на общенародную и социально или диалектно ограниченную лексику .

Слова ограниченного употребления характеризуют лишь какой-либо определенный говорящий коллектив, который предстает как территориально или социально определенная группа людей.

Общенародная лексика, по словам Н.М. Шанского – костяк общенационального литературного словаря, необходимейший лексический материал для выражения мысли на русском языке, тот фонд, на базе которого в первую очередь происходит дальнейшее совершенствование и обогащение лексики. Именно к этому пласту можно отнести лексику бытовой сферы.

С экспрессивно-стилистической точки зрения Н.М. Шанский подразделяет лексику русского языка на три большие группы:

1) межстилевая лексика;

2) разговорно-бытовая лексика;

3) книжная лексика.

С точки зрения экспрессивно-стилистической в лексике русского языка, прежде всего, выделяется такой пласт слов, которые являются межстилевыми имеющими применение во всех стилях языка. Это разряд слов, экспрессивно не окрашенных, эмоционально нейтральных. Они являются названиями жизненно важных явлений действительности без какой-либо ее оценки, это чистые наименования предметов, качеств, действий и т.д.

Учитывая экспрессивную нейтральность такой лексики, ее нередко называют нейтральной лексикой .

Лексику бытовой сферы с экспрессивно-стилистической точки зрения заполняют нейтральные слова.

Разговорно-бытовая лексика отличается от межстилевой своей специфической экспрессивно-стилистической окраской (фамильярности, бранности, иронии, шутки, ласки, презрения и т. д.).

Слова разговорно – бытовой лексики, называя что-либо, дают также и определенную оценку называемого бытовой. Лексика бытовой сферы обычно не является оценочной.

К разряду книжной лексики слова бытовой сферы нельзя отнести по той причине, что книжная лексика обладает стилистической окраской книжности, даже употребляясь в устной речи.

Сами по себе слова бытовой сферы экспрессивно-стилистической окраски не имеют, но употребляясь в определенных контекстах они ее приобретают. Так, например, многие авторы употребляют такие слова в своих произведениях для выражения авторской иронии, юмора, для различных противопоставлений.

Такие слова на фоне лексики «высокого» стиля кажутся стилистически сниженными. И это придает художественному произведению определенную экспрессивность.

Представление о значительности круга лексики бытовой сферы в литературном языке XVIII века может дать краткий перечень ее тематических групп, имеющейся в статье Г.П. Князьковой:

слова-названия кушаний: коврижки, тюря, размазня, краюшка, сайка;

слова-названия напитков, преимущественно хмельных: бражка, сбитень, мед, ерофей, сивуха;

слова-названия одежды, головных уборов, обуви: зипун, шугай, кокошник, ширинка и др.;

слова-названия построек и их частей: изба, лачужка, клеть, овин, чулан, каморка и др.;

слова-названия предметов домашнего обихода: лукошко, ушат, плошка и др.;

слова-названия музыкальных инструментов: волынка, дудка;

слова, связанные с обычаями, обрядами, суевериями: ворожба, зелье, приворот, посиделки;

слова – названия игр, плясок: байки, жмурки, и др.

Этот перечень, по мнению Г.П. Князьковой, может быть продолжен.

Таким образом, можно сделать вывод о том, что к лексике бытовой сферы относятся слова, являющиеся именами существительными, которые называют предметы и явления быта, обычаи, материально-культурные ценности.

Функции бытовой лексики в художественных произведениях многообразны. По наблюдениям Г.П. Князьковой, в травестированных поэмах конца XVIII века она чаще всего используется для создания бытовых картин.

Такая лексика встречается в портретных зарисовках, а также в сравнительных оборотах .

Русский XVIII век начинает эпоха Петра I - одна из важнейших вех в истории связей России со странами Западной Европы. В те времена происходила борьба за территорию Балтийского и Черного морей. На территорию Российского государства, в результате внешнеполитических, внешне экономических отношений, приходило много иноземцев: из Англии, Голландии, Австрии, Швеции, Германии, Франции и др. стран. В результате развития внешних отношений возникли культурно-исторические предпосылки для проникновения в русскую лексику иноязычных слов, различного рода заимствований. Этот процесс коснулся также и лексики бытовой сферы. Ее пополнение иностранными словами отразили памятники письменности VXIII века.

«Процесс европеизации русского литературного языка в XVIII веке продвинулся вглубь. В структуре национального русского языка осознаются морфологические и семантические соответствия формами выражения западноевропейских языков. Лексические заимствования сокращаются» . Многие из заимствований проникли в русский язык еще в допетровскую эпоху, однако в начале XVIII века изменились функции многих слов. Они входили в норму литературного употребления.

В XVIII веке продолжается ознакомление общества со многими предметами западного быта. Появляются новые названия тканей: батист, брокатель, гарнитур, ситец (1768 г.), марль ; одежды: шинель, салоп; предметов личного пользования: альбом, портрет; украшений: букеты, гирлянды; экипажей: визави, фура; предметов убранства жилого помещения: абажуры, жалюзи (1793 г.), комод, софа; осветительные и обогревательные приборы: жирандоли, софиты. Развивается парикмахерское искусство: букли, шиньон; кулинарное и кондитерское искусство: десерт, сосиски, филе, фрикадели, карамель, мармелад и многое другое.

Кроме того, русское дворянство знакомится в эту эпоху с рядом новых игр: вист(1769), бостон, солитер, квинты и др.; развивается далее и быт общественный, поэтому заимствуются новые слова: карусель, клуб. Углубляется и знание западноевропейских реалий: отель, тротуар и др.

Все эти слова представляли собой довольно широкий пласт лексики, выполняющей важную роль в системе русского литературного языка XVIII века. Только с XVIII века эта лексика начала активно использоваться в художественных произведениях.

Лексика бытовой сферы в литературных памятниках XVIII века отображает предметы и явления повседневного русского быта в процессе исторического и языкового развития.

Глава II . Происхождение лексики бытовой сферы и ее функции в комедиях И.А. Крылова «Подщипа», «Пирог», «Урок дочкам», «Модная лавка»

2.1. Лексика бытовой сферы с точки зрения ее происхождения.

С осени 1797 года Крылов поселился в селе Казацком (Киевской губернии). Там он написал комедии «Подщипа» и «Пирог»

Для своего произведения «Подщипа» (другое название «Трумф»), жанр которого он определил как «шуто-трагедию», писатель нашел очень удачную форму: «сочетание принципов народного театра, народных игрищ с формой классической трагедии» . Пьеса, по мнению большинства современников Крылова и позднейших исследователей его творчества, представляла собой сатиру, карикатуру на режим Павла I.

В царе Вакуле и в немецком принце Трумфе драматург едко осмеял российское самодержавие в двух его вариантах: в допетровском, старомосковском виде (царь Вакула), и в новейшем императорском, петербургско-гатчинском (принц Трумф).

В комедии «Пирог» пародировался сентиментализм, идиллическое приукрашивание действительности. В этой комедии Крылов высмеял помещицу Ужиму, воспитанную на сентиментальной литературе и говорящую чувствительными сентенциями. Ужима не желает называться Маланьей Сысоевной. Она корчит из себя сентиментальную, восторженную героиню. Желая выдать дочь за нелюбимого человека, она в то же время рисует чувствительную картину того, как будет утешать «несчастного любовника» дочери: «Мы станем читать с ним вместе элегии, где бы была ночь, луна, звезды и блестящая слеза… Ах! Я воображаю, что мы с ним зачувствуемся!» однако Ужима весьма практична и отличается нелепым самодурством, отнюдь не вяжущимся с ее наигранной чувствительностью.

В 1806 – 1807 годах Крылов пишет две комедии «Модная лавка» и «Урок дочкам». Эти драматические произведения, имевшие громкий успех у тогдашних зрителей, проникнуты были горячим патриотическим чувством, стремились возбудить в русском обществе любовь и уважение к своей национальной культуре.

В этих комедиях Крылов достигает большой жизненной правды, метко и весело показывая естественное провинциальное дворянство, благоговеющее перед всем иноземным и в результате своего легковерия дурачимое и обираемое иностранными проходимцами.

Многие мотивы «Модной лавки» предвосхищали осмеяние «галломании» в «Горе от ума» Грибоедова.

В «Модной лавке» и «Уроке дочкам» характеры персонажей более жизненны по сравнению с прежними пьесами Крылова.

Враг всякой иностранщины, «степной помещик» Сумбуров («Модная лавка»), его жена – провинциальная модница и поклонница «модных лавок», служанка Маша наделены живыми чертами, показаны с подлинным юмором. Комизм положений, выразительная разговорная речь, меткие, остроумные характеристики делают эту комедию не устаревшей до нашего времени.

В «Уроке дочкам» смешные и нелепые претензии завзятых провинциалок – помещичьих дочек Феклы и Лукерьи – изъясняться лишь по-французски и следовать столичной моде, осмеяны особенно язвительно. Провинциальных жеманниц дурачит слуга проезжего столичного франта. Продувной расторопный Семен с успехом выдает себя за французского маркиза, и провинциальные модницы остаются от него без ума.

Следует особо отметить характерную черту комедий Крылова И.А. – сочувственное изображение слуг, которые своей сметливостью, естественностью чувств и поступков противопоставлены глупым и спесивым господам.

Персонажи комедий действуют в различных ситуациях, в том числе и «бытовых», поэтому слов, называющих предметы бытовой сферы, в произведениях довольно много. Методом сплошной выборки мы отобрали из текстов 207 таких слов.

Их можно объединить в 13 тематических групп. Перечислим их:

наименования мебели (6 слов);

наименования денег (13 слов);

наименования птиц (5 слов).

Рассмотрим, как распределяются слова в каждой из этих тематических групп по происхождению.

Большинство слов, называющих кушанья, являются (по данным «Краткого этимологического словаря русского языка») исконно русскими: хлеб, калач, щи, хрен, кулебяка, пироги, блины, ватрушка, сочень и др.

« Да… постой же! Не ты ли прислал нам пустой пирог и в письме своем сравнениями с пирогом очень ясно делал отказ нашей дочери и притом очень глупо шутил над нами?» [ 34, с. 283].

«Ах! Я уж давно в него всматриваюсь. Я уж, Дашенька, три дня ел, право, один хлеб»

Встречаются наименования, состоящие не из одного слова:

«Извольте вы хотя телячью ножку скушать» ;

«Насилу съесть могла с сигом я кулебяку» ;

«А я лишь выборный люблю везде кусок:

Петушьи гребешки, у курочки пупок» .

Из 23 слов этой группы лишь 7 являются заимствованными. Так, слово пища представляет собой старославянское заимствование, вытеснившее русское пича . Заимствованное из финского слово салаха в тексте употребляется в виде суффиксальных образований салакуша, салакушка:

«… я послал в Совет салакушки да водки» .

«… разъел салакуш банку…» .

Наиболее поздним из заимствований данной группы является слово устрицы. Оно появилось лишь в XVIII веке из голландского языка .

Начинка – общеславянское. От чинить. Древнерусское чинити восходит к праславянскому Ciniti «совершать разного рода действия». В современном глаголе чинить и его производных отражаются исходное и последующие значения, в частности, «заполнять пустое место» (начинить пироги) от которого с суффиксом –ък- -а- образовано существительное. Начинъка > начинка «то, что кладут внутрь пирога»

«Извините, мои сравнения были бесподобны, для того что начинка была прекрасна» .

Группа слов, называющих предметы домашнего обихода, представлена 34 словами, среди которых семь являются заимствованными. Это слово штоф. Оно имеет два значения: «вид ткани» и «посуда, мера жидкости»:

«Штоф роспил вейновой, разъел салакуш банку»

В таком значении слово заимствовано из нижненемецкого языка .

Одно из слов данной тематической группы является итальянским заимствованием; это слово бумага, которое в контексте употребляется во множественном числе. Вот что мы узнаем из словаря М. Фасмера:

«Бумага – была ввезена в Россию в XIV в. из Византии и Италии и в основной своей массе итальянского происхождения. По-видимому, слово бумага произошло вследствие диссимиляции из * бубага, а не из *б бага, т.к. носовые гласные были заменены уже в Х в. звуками у,"а.

Восходит в своей этимологии к итальянскому bombagio, из которого можно объяснить древнерусский бумажный.» [ 28, Т.I. с. 240.]

«Хоть, кажется, у нас смирно и никаких грабежей не слыхать, но ничего нет невозможного; мы тотчас дадим знать, куда должно, и все способы будут употреблены сыскать воров и возвратить вам ваши вещи и ваши бумаги» .

Карандаш – из тюркского *karadas «черный камень.»[ 28, Т.II. с.192.]

«Подай-ко письмо. - Что это? Не подписано, не запечатано! Грубиян! (Развертывает.) И карандашом!».

Календарь – вероятно, через польское kalendarz из латинского calendarium.

«…знаешь – все на иностранный манер, и сеет и жнет все по немецкому календарю» .

Салфетки – из немецкого salvette. В России со времен Петра I.

«Делай только то, что я велю. Сложи вчетверо салфетки две»

Тарелка – немецкое teller, средне – верхне – немецкое talier «тарелка». В русских памятниках отмечается с XVII в. образовано с уменьшительным суффиксом –ък- -а от устаревшего таръель «тарелка», которое зафиксировано в памятниках начала XVI в. и возникло в результате перестановки – р в несохранившимся талър.

«Положи их на тарелку» .

Журнал – из французского journal «ежедневное известие, весть .

«Книги, сударыня? Да разве вы забыли, что у вас только и книг было, что модный журнал, и тот батюшка приказал выбросить…»

Спирт – из английского spirit «дыхание, дух». В России слово появляется со времен Петра І .

Остальные слова данной тематической группы являются общеславянскими или образованы в более позднее время от общеславянских основ при помощи суффиксов: кол, нож, жернов, вертел, цепь, горшок, чашка (от чаша), пузырь (от пузо), гребенка (от гребень), спичка (от спица), зеркало, банка, кружка, подушка, трубка, потники, скатерть, бритва, ключ.

«Вынь же карманный ножичек, коли есть». .

« Сестрица, маркизу жестко! Даша, подай подушку!» .

«Ну, наточил же я ножик! Как бритва!..» .

«Ключ! Какой ключ! Что вам надо? У меня нет никакого ключа» .

Также выделяем исконно русские слова, зафиксированные в «Этимологическом словаре русского языка» М. Фасмера», среди которых постель, письмо, пяльцы, ложка, прибор.

«Дашенька, поди на крыльцо и стереги; как скоро приедут Хопров и Танин, прелестные наши женишки, отдай им эти письма; а мы здесь поговорим с маркизом» .

«Что ж, посадил за книги и за пяльцы» .

«…да нет ли у тебя ложки?»

«Как нет? Со мною четыре прибора» .

«Я брошусь за спиртом..»

Хозяйство – восточнославянское.

«Ахти! Никак, заставил модниц учиться деревенскому хозяйству» .

В группе слов, называющих строения и их части, тоже мало заимствований. Это пришедшие из тюркских языков в древнерусский период слово сарай, заимствованное из среднегреческого слова палата (в значении «дом, дворец») и позднее заимствование из польского кухня, которое фиксируется в памятниках письменности с XVIII века . Наряду со словом кухня в комедии употребляется собственно русское образование – существительное стряпушья:

«Кухарка, чай, давно в стряпушьей ждет за мной» .

В.И. Даль определяет его значение так: «Стряпущая, стряпная – «кухня, поварная» ; то есть помещения, где готовят пищу, стряпают. Из слов, относящихся к анализируемой тематической группе, можно назвать также существительные печь, окно, жилье, дом, палатка, башня, дворец, столовая, спальня, покои, двор, двери, дрова, лестница, лавка.

Все это исконно русская лексика, появившаяся либо в праславянский период (печь, окно, дом), либо в более позднее время.

«Даша! Господа поворотили на птичий двор»

« Ротозей, что стоишь? Иди, отвори двери»

«Ба! Да вон мужик дрова рубит. Допытаюсь у него хорошенько»

«Послушай, по этой лестнице…»

«Однако ж, сударь, если уж это необходимо, так приезжайте тосковать в нашу лавку»

Так, слово дворец представляет собой суффиксальное образование от двор . Слово башня образовано с помощью суффикса –н(я) на основе заимствованного из польского языка башта . «Словарь русского языка XVIII века» фиксирует обе формы этого слова (башня и башта), но первая из них вероятно была более употребительной. Именно от нее образовались другие слова: башенка, башенный, башенно .

Одно из слов этой группы заимствовано из французского языка. Это слово – магазин. В тексте оно представлено в форме магазейны. Вот что по этому поводу находим в словаре П.Я. Черных: «На русской почве слово появилось в начале XVIII века одновременно в двух формах: магазейн и магазин, но с одним значением: «склад, место хранения продовольств, запасов для армии.» Первая форма в письменных памятниках начала XVIII века встречается чаще. Употребление формы магазейн, (но уже в смысле «торговое помещение») было возможно еще в 30-х годах XIX века. К этой форме восходит диалекты магазей, магазея. Форма магазин (со значением «склад») в словарях отмечается с 1731 года.

« Да сколько раз, сестрица, в магазейнах принимали нас за природных француженок»

Следующие два слова заимствованы из польского языка.

Библиотека – 1-е заимствование из польского biblioteka. 2-е из греческого.

В России со времен Петра I. Раньше, а также еще в XVIII в. употреблялось вивлиоqика.

«…А из его библиотеки книг вы не читаете…»

Цирюльня – заимствовано из польского в начале XVIII века.

«Я уж придумал, как делу быть: открою цирюльню, или лавочку с пудрой, помадой и духами.»

Церковь – по происхождению представляет собой форму В.п. единственного числа от цьркы – «церковь»: цьркъвь. Существительное цьркы является, вероятно, заимствованием через посредство готского языка из греческого (kyrikon – «господне» от kyrion– «господь»). Слово пережило на славянской почве изменение к в ц.

«Ну, в добрый час. Слушай же, что я вздумал: видишь ли ты вон эту церковь?» [ 34, с.264]

Кабак – из нижненемецкого диалекта kabake. В России это слово с 1563г.

«Давнишний приятель изволил пожаловать нам с Сенькой на водку да указал кабак»

Из слов следующей тематической группы наиболее древним из заимствованных является слово башмаки: по данным «Краткого этимологического словаря русского языка», это древнерусское заимствование из татарского . В XVIII веке оно, очевидно, входило в активный словарь, о чем свидетельствует большое количество производных от него слов (башмачонки, башмачный, башмачник, башмачничать, башмачок и др.), зафиксированных в «Словаре русского языка XVIII века .

«Твой забул, как на Париш без башмака пегал на улис» [ 34, с. 322.]

Еще два заимствования из тюркских языков относятся к XIV и XV векам: чулок и кафтан .

«Взгляните, маркиз, что за кафтан…»

Позднее были заимствованы слова фижмы (из польского, в которой это слово пришло из средневерхненемецкого) и жабо (из французского, в 18 веке) .

Среди исконно русских слов, относящихся к этой группе, большинство являются производными. Они образованы либо суффиксальным способом (белье, сапоги, подкладка, платьице, подвязки, рубашка, карман, шляпка, рукавички, булавочки, выкройка,), либо путем сложения (телогрея). Слово фуфайка является собственно русским, образовано предположительно «на базе заимствованного из итальянского языка fofa-, теплая рубашка» .

« В три месяца бог знает, как низко выкройка спустилась.» .

«Что день, то новая шляпка; что бал, то новое платье…»

«Посмотри, что за платье, что за рукавички…»

Сарафан – заимствовано с Востока через тюркский sarapa(i).

«Правда ли, что здесь стали сарафаны носить»

Тули (тулья) – основная часть шляпы, шапки, фуражки без околышка, полей, козырька.

«Покажи-тко мне тули и петинеты» .

Туалет – «наряд, одежда». Заимствовано из французского языка в XVIII в. Французское toilette по этимологии значит «лоскут ткани». Это уменьшительная форма с суффиксом –ett- от toile «ткань». Отсюда дальнейшее значение слова: с одной стороны, «то, что сделано из ткани» > «одежда, наряд», с другой – «покрывало для столика, за которым одеваются.»

« Боже мой! Когда вообразишь теперь молодую девушку в городе, - какая райская жизнь! Поутру, едва успеешь сделать первый туалет, явятся учители: танцевальный, рисовальный, гитарный…»

Уборы – убор все, что идет на украшенье, наряд, праздничное платье, убранство.

«…хоть покажите мне пока их уборы»

Галуны – кант, серебряное шитье. Из французского gallon «борт одежды».

«Взгляните, маркиз, что за кафтан: я думаю, на нем одних галунов полпуда!»

Кусок шитой кисеи – тонкая прозрачная ткань, первоначально – из индийской крапивы, затем из хлопка. Заимствовано из турецкого kasi «раскроенная материя».

«Девушки! подите кто-нибудь сюда, возьмите эти два куска шитой кисеи и отдайте их человеку» .

Кружева – восточнославянское. В памятниках отмечается с XIII века в форме круживо. Образовано, вероятно, от кружести с помощью суффикса иво, изменение и в е произошло в условиях безударного положения звука в слове и закрепилось в орфографии. Но совершенно противоположное мнение мы находим в словаре М. Фасмера: «судя по древности свидетельств скорее от круг, чем заимствованное.

«Покажи-тко мне, душа моя, самых лучших… кружев»

Чепцы – общеславянское.

«Барыня, чепцов-то, чепцов-то здесь! У нашей городничихи столько нет!»

Шаль – из английского. Долгий платок на плече. Некогда турецкая шаль была в большом ходу.

«Принеси мне поскорей пунцовую шаль»

Ленточки – из позднегреческого языка «полоса льняной ткани». В форме лента со значением «тесьма», «бант» встречается с начала XVIII в.

Булавочки – в русском языке это слово известно с начала XVII в.

От булава, которое заимствовано из украинского языка с 1-ой половины XVIII в., в словарях отмечается форма, образованная от слова булава с суффиксом –к- , а уменьшительная форма булавка в значении «вид иглы с головкой на тупом конце».

« Ни одной ленточки, ни одной булавочки» .

Маншети (манжеты) – от французского manche, из латинского manika - «длинный рукав туники». С глухим шипящим встречается в Петровское время.

« Так ты, миленькая девушка, будешь чинить маншети?»

Материя – из латинского material. В России со времен Петра I.

« Я будет для вас выбирай сама карош материя» .

Мундир – восходит к немецкому montierung. В Петровское время слово мундир употребляется, во-первых, наряду с мундирок, и эту форму (морфологически осмысленную) можно рассматривать как старшую. Во-вторых, это слово, первое время в XVIII в. употребляется, как собирательное существительное и склонялось лишь в единственном числе.

« Тут найдутся люди в мундирах, должностные…» .

Салоп – из французского salope «вид верхней женской одежды».

« Антропка, салоп барыне» .

Товар – заимствовано из уйгурского tavar (имущество)

«Я пошел выбирать товар для мадам»

В следующей тематической группе приблизительно в равных количествах представлены заимствованные и исконно русские слова, называющие развлечения, обычаи, занятия.Так, слово танец пришло в русский язык в XVII веке , бал – в начале XVIII века из французского , оттуда же заимствовано слово карнавал ; в разных фонетических вариантах и в разное время появилось слово музыка («мусикия», ХII век, из латинского или греческого; «музыка», XVII век, из польского; «музыка» – под влиянием немецкого языка) .Как видно из словарных данных, поздними заимствованиями, а в комедии их употребляет немецкий принц Трумф:

«На карнафаль» ;

«Мой путет бал тафаль» ;

«Фикляра, фокуса тебе на кашта шас» .

Несмотря на то, что эти слова были недавними заимствованиями, они уже вошли в активный словарь русского языка. Так, например, в «Словаре русского языка XVIII века» отмечены прилагательные бальный, баловый, образованные от существительного бал, а также многочисленные словосочетания с ним: «бал простой, маскарадный, публичный» .

Наименования развлечений, занятий, обычаев, свойственных русским (свадьба, ужин, катанья, качели, жмурки, масляна, завтрак, обед, сочельник, обычай, именины, свидание, приданое, собрание и др.). Многие из этих слов употребляют «русские» персонажи:

«Делили все мы с ним забавы меж собой:

Друг без друга, увы! мы в жмурки не играли» .

И к свадьбе пиво он скорей велел варить» .

«Завтрак будет хоть куда. Нечего греха таить, я и сам люблю такое гулянье, где бы попить и поесть…»

« Потом едешь обедать и за столом с подругами ценишь бабушек и тетушек; после домой – и снова займешься туалетом, чтоб ехать куда-нибудь на бал или в собрание»

« Экой обычай! Ну, да коли, барин, здесь на страстной масленицу справляют, так не приходится ли иногда сочельник-то святой»

«Ты подкупил, говорю я, этих плутовок обмануть нас и доставить тебе свидание»

Бильярд – с 1720 года. Принимая во внимание ударение, слово итальянского происхождения, можно считать заимствование из итальянского bigliardo, а не из польского billiard или немецкого billard. Слово производится от народно-латинского bilia (доза).

Карты (игральные) – заимствовано в XVIII веке из польского языка karta – «карта» через посредство итальянского carta восходит к латинскому charta – «лист египетского папируса, бумага» и далее к греческому chartes.

«Ни во что, кроме карт, да в бильярд между делья» .

Венец и венчание – слова общеславянские.

« Нет, нет, просто у березовой рощи… да что до этого за нужда? – А вот в чем дело: я приготовил там попа, и как Фатюев приедет, то мы тотчас его обвенчаем»

« Полноте, оставьте ваши нежности к венцу»

Замужество – общеславянское. Наречие замуж возникло в результате сращения предлога за (< *za) и древней формы винительного падежа единственного числа существительного мужь <*mozь, когда эта форма у одушевленных имен совпадала с именительным падежом (иду за мужь), а не с родительным падежом, как в настоящее время (иду дежурить за мужа).

«…Отец их со службы приехал наконец в Москву и захотел взять к себе дочек – чтоб до замужества ими полюбоваться»

Именины исконно русское слово. Обращаясь к «Толковому словарю живого великорусского языка» Даля В.И. находим такое толкование: день ангела, соименного кому святого. Пиршество в день этот.

«Она, сударь, все видела и все знает. Приказала вас поздравить с молодыми и просить, нельзя ли нынешний день отпраздновать вместе: ведь ныне, сударь, ее именины»

Приданое – русское. В.И. Даль в своем словаре так толкует это слово: богатство невесты, что за нею идет по наследству или в дар от родных.

«Я приберу его для себя в приданое»

«При людях? Здесь люди? Нет, это пиявицы, которые сосут нашу кровь, обманывают нас…»

Пост – из древневерхненемецкого fasto «пост».

«Ну, да пирог! Кабы да не страшно, так бы поразведался с ним слегка, а то, право, досадно. Господам будет около него масленица, а мне, стоя за ними, великий пост»

Собрание - исконно русское. Помещение, где собирается какое-либо определенное общество.

«После домой – и снова займешься туалетом, чтоб ехать куда-нибудь на бал или в собрание»

Лексика, называющая «предметы», украшающие внешность человека. Слово парик пришло в Петровскую эпоху из немецкого языка , слова букли и тупей – французские заимствования XVIII века . К исконно русским относятся слова борода, усы, коса, подкоски, накладочки, наряд, сережка. Слова данной группы обозначали новомодные явления русской действительности, характерные для XVIII века.

«А вот она какова, что они бы теперь вынули последнюю сережку из ушка, лишь бы только посмотреть на француза»

«А мы об нарядах ни слова…»

«Посмотрите, сударыня, эти накладочки»

Духи – из французского parfum «приятный запах», «духи». В русских словарях фиксируется со 2-й половины XVIII века.

Пудра – из французского poudre от латинского pulvis.

Помада – из немецкого pomade, из французского pommata: латинское pomum «яблоко», т.к. изначально для приготовления этой мази употребляли яблоко.

« Я уж придумал, как делу быть: открою цирюльню, или лавочку с пудрой, помадой и духами»

« Вольно же носить к нам помады» .

Румяна – древнее славянское слово – рдеть «краснеть, выделяться своим красным цветом». Современная его форма развилась из древне-русского ръдъти «рдеть вследствие исчезновения слабого ъ и изменения в русском языке ъ в е. Древне-русское ръдъти происходит от праславянского *rъdeti «краснеть» из индоевропейского *roudh –«красный».

От существительного ruda «красная» в праславянский период образовано с суффиксом –men-ъ прилагательное *rudmenъ «румян», уже в древнейший период в этом слове произошло упрощение группы согласных dm>m, а позднее в древнерусский осуществилось изменение –men в мян (переход е(ъ) в ‘а (графическое я), отсюда, румяна «краска для лица».

«Нет, нет, останемся лучше так. Даша, дай румяна»

Бельмы – общеславянское.

«Ротозей! Распусти бельмы-то!»

Из 6 названий музыкальных инструментов 4 слова являются заимствованными: кларнет – из французского языка ; флейта – немецкого или голландского происхождения, появилось в XVII веке ; барабан - тюркское заимствование ;

тимпан – греческое . Два слова являются исконно русскими и называют старинные русские музыкальные инструменты. Это гудок и волынка. Оба слова представляют собой суффиксальные производные: гудок от «гудеть», волынка от «Волынь» .

В комедии «Подщипа» эти слова встречаются в речи разных персонажей. О первых четырех музыкальных инструментах говорит немецкий принц Трумф, который собирается развлечь царевну Подщипу:

«О мусык слафна наш!На кларинет тепе икрай я путит марш;Тва тонка флейтошка, та толста тфа тимпана,Симфонья на опет нам стелай с парапана!.

Два других музыкальных инструмента упоминает гофмаршал дворца царя царя Вакулы Дурдуран:

«И нанял на вечер гудок да две волынки» .

В тематическую группу « Напитки» включаются слова пиво, водка, кофе, чай.Первые два слова являются исконно русскими. В комедиях они называют напитки, которые пьют на русской свадьбе

«…к свадьбе пиво он скорей велел варить» ;

или предлагают кому-либо, чтобы ускорить решение вопроса:

«…чтоб им предать охотки, Так я послал в Совет салакушки да водки» .

Так говорит (в комедии «Подщипа») царь Вакула о членах Совета, которым предстояло решать, как одолеть Трумфа.

Кофе – слово, заимствованное в XVIII веке из английского языка. Этот напиток употребляет принц Трумф .К наименованиям напитков относится и слово кисель, общеславянское по происхождению . Однако в комедии «Подщипа» оно употреблено в составе фразеологического оборота дать киселя, имеющего значение «ударить кого-либо сзади коленом» :

«Частехонько – ну срам! – немчина веселя,

Под царский, слышь ты, зад дают мне киселя!» .

Чай – заимствовано из тюркского языка.

«Никак, сударыня! Она кушает чай, я не смею ей доложить»

В тематической группе «наименования мебели» шесть слов.

Шкап – заимствовано из немецкого. Род ящика с затворами, с полками или вешалками.

«Аннушка, выберите все из этого шкапа.» .

Кресла (кресло) – исконно русское.

«Приметила ль ты, как он был в креслах; ну можно ли свободнее лежать у себя в постели?» .

Стол – общеславянское. Образовано с помощью темы ъ при чередовании е//о в корне слова от глагола стелити, стьлати > стлать «раскладывать что-либо по поверхности. Следовательно, стол первоначально то, что простирается «подстилка», а затем «покрытое чем-либо возвышение» > «род мебели».

«Нагнись же – ты будешь мне за место письменного стола» .

Стул – древнерусское заимствование из германских языков.

«Да я, сударь выпросил у приказчика этой деревеньки из барского дома стол и стулья для вас» .

Сундук – татарское (укладка, вольный ящик, с крышкою на навесках, обычно с замком, нередко основанный и со скобками).

«Будто я знакома с маркизами? Кроме похождения маркиза Глаголь, которого третий том у меня в сундуке валяется, я ни одного маркиза не знаю»

К наименованиям денежных единиц относится древнерусское слово рубль и более позднее суффиксальное образование от него рубличек, полтинник .

Вексель – из немецкого (wechsel – «обмениваться»; собственно «обмен». В русском языке употребляется с начала XVIII века: «письменный денежный документ, заключающий обязательство уплатить определенную сумму денег»

Счет – от чет. Общеславянское. Современное слово развилось из древнерусского чьтъ «пара» вследствие утраты слабого -ъ, ь>е и последующие изменения под ударением е>"о (графическое е). Существительное чьтъ является, по всей видимости, параллельным образованием к чета. От существительного чьтъ «пара»> «парное число»> «число», исчисление» по типу приставочных глаголов образовано производное счет «результаты подсчетов».

«На умного человека столько векселей и счетов поступило и из этих лавок, что умному человеку придет скоро жить одним умом» .

«Боже мой! А счет еще не сделан»

Деньги – что же касается происхождения этого слова, поясняется в «Историко-этимологическом словаре» П.Я. Черных: «Слово, несомненно, заимствованное, но история его в подробностях неясна. Можно думать, что в русский язык это слово попало из тюркского языка.»

«Мы эдак ничего не узнаем до завтра; надобно, чтоб сперва из нас один, а там другой рассказал свое похождение, с тех самых пор, как мы с тобой в Москве разочли, что нам, несмотря на то, что мы, кажется, люди вольные и промышленные, а нечем жениться, и пустились каждый в свою сторону добывать денег» .

Жалованье, столовые – эти слова исконно русские. Вот, что мы узнаем из «Толкового словаря живого великорусского языка» В.И. Даля: «Определенная плата за службу деньгами, а иногда и съестными или другими припасами; оклад, содержание. На службе правительства содержанием называли все получаемые оклады вместе, т.е. собственно жалованье и прибавочные: столовые деньги.

«Я, право, тебе дам жалованье и содержание хорошее» .

«И вот уж месяца два не получал я своих столовых»

Копейка – русское.

«…и я даю честное слово, что ни одна французская душа моей копейки в глаза не увидит» .

Кошелек – русское.

«Ты знаешь, что я, в Москве принявшись к Честону, поехал с ним в Петербург; там любовь и карты выцедили кошелек его до дна…»

Книжка – бумажник, сумка для бумажных денег.

«Намерен дожидаться до завтра, вот видишь ли ты эту книжку, она мне теперь тяжелее пудовой гири.»

Контрабанда – из французского contrebande от contra «против» bando «распоряжение». В России с эпохи Петра I. Тайный провоз или перенос через государственную границу товаров, ценностей и т.п., обложенных пошлиной или запрещенных.

«Порадуйтесь: у них нашли контрабанду»

Следующая тематическая группа, объединяет в себе слова, обозначающие профессии людей. Причем, только три слова – русские: кучер, лазутчик, учитель.

«Поутру, едва успеешь сделать первый туалет, явятся учители: танцевальный, рисовальный, гитарный…»

Лазутчик – за толкованием этого слова обратимся к словарю В.И. Даля. Вот какое толкование он дает: «лазутничать, быть лазутчиком,-чицею, заниматься лазутничеством, соглядать, шпионить, высматривать, подслушивать и передавать, выведывать и переносить.

«…пойду и подошлю лазутчика к кучеру…»

Джокей – (джок) «молдавский танец» из румынского joc «пляска»

Джокъ молдавская пляска. И русские говорят: ходить джоком, жоком. .

Каретник – из польского языка. Польское kareta – «карета» через посредство итальянского caretta восходит к латинскому carrus – род телеги.

«Джокей! Проводи немножко лошадей. Прекрасный карикль! Лишь женюсь, заплачу каретнику…»

Лекарь – общеславянское.

«Только эта горячка прибыльна мне, а не лекарям» .

Поп – из древневерхненемецкого pfafo «поп, священник.»

«А вот в чем дело: я приготовил там попа…»

Гувернантка – из французского – надзиратель за детьми, воспитательница. .

«Кажется, мадам Григри, которая была у тетушки нашею гувернанткою, ничего не упустила для нашего воспитания»

Эта тематическая группа представит нам слова, обозначающие средства передвижения и их детали.

Козлы – заимствовано из польского koziof «козлы на повозке.»

«Как же, сударь, я уже догадался, что здесь не останетесь, и кучеру велел на козлы сесть»

Шлюпка – из голландского языка. Это слово использует Семен в комедии «Урок дочкам», где он сравнивает свое «серсе» с большой шлюпкой.

«…когда великие туши с приткою молниею, несносные для всякого шувствительного серса, которое серса подобно большой шлюпке на морских волнах катается, кидается и бросается из педы на горе…».

Карета – заимствовано из польского языка. Польское kareta – «карета» через посредство итальянского языка caretta восходит к латинскому carrus - род телеги..

«Перестань врать и поди лучше к карете»

Корабль – из греческого. Греческое karabion, karabos – «корабль» в общеславянском языке было осложнено суффиксом – j -. Тюркское посредство обусловило передачу греческого b через в; отсюда у восточных и южных славян развилось бл’<*bj) .

«Посмотрите, сударыня, на эти накладочки, мы их с последними кораблями прямо из Парижа получили»

Почта – из латинского. В России с 1669 года.

«Не думал ли я, скакав по почте как угорелый…»

Облучок – собственно – русское.

« А разве это не чудо, Дашенька, что меня на всем скаку сонного сбрасывало с облучка раз десять…» [ 33, с. 99].

В тематическую группу, объединяющую наименования птиц, входят 5 слов. Одно из них собственно – русское – куры; 3 из них общеславянские: куропатка, сокол, ворона, а вот слово попугай заимствовано из голландского языка в котором papegaa через посредничество романских языков к арабскому babagha. .

«Иван! Пирог, верно, с куропатками?»

«И мы их за простых кур съели!»

«Я рад, что вышло по пословице: ворона с места, а сокол на место…»

«Ну да вить ты слышала, как говорит наш попугай Жако?».

Обобщая наблюдения над происхождением лексики бытовой сферы в комедиях И.А. Крылова «Подщипа», «Урок дочкам», «Пирог», «Модная лавка», можно сказать, что среди этих слов преобладают исконно русские образования: 118 единиц из 207. Исконно русских слов больше всего среди наименований предметов домашнего обихода (26 из 34), наименований строений и их частей (16 из 25), наименования кушаний (16 из 23).Заимствования преобладают среди наименований музыкальных инструментов (4 из 6); названий обычаев, развлечений (6 из 14).

Больше всего заимствованных слов из германских и французского языков (29 единиц), из тюркских и греческого языков (по 5 слов). Одним-тремя заимствованиями представлены старославянский, польский, греческий, голландский, финский, английский, итальянский, татарский, латинский, уйгурский языки. Наиболее ранними являются заимствования из тюркских языков, старославянского, греческого. Большая часть слов, пришедших из немецкого, французского языков, появилась в памятниках письменности лишь в XVII-XVIII веках.

2.2. Особенности функционирования лексики бытовой сферы.

Бытовая лексика выполняет в комедиях И.А. Крылова разнообразные функции. Одной из них является функция самохарактеристики и характеристики персонажа. Употребляемая героями пьес бытовая лексика дает представление о их увлечениях, занятиях в повседневной жизни, позволяет судить о том, что для них является наиболее важным.

Царь Вакула (в пьесе «Подщипа»), например, готов покинуть важное заседание Совета, чтобы поиграть с кубарем, который подготовил ему паж. А поломка этой игрушки настолько расстроила его, что все мысли рассеялись. Эта беда представляется ему горше, чем грозящие войной враги. Главным предметом на царском Совете, вероятно, является обыкновенный стол:

А, слышь ты, господа! Мы стол велим поставить,

Чтоб царский мой Совет, как надобно, исправить.

Да, слышь, подумаем.

Дурдуран

Скорей внесите стол .

Для князя Слюняя, жениха Подщипы, гораздо интереснее слазить на голубятню, чем сидеть в Совете.

Надезя госудай! вить я в совет не нузен?

Ты зелен еще, князь! Ступай и будь на ужин.

Так я пойду на голубятню сьязю .

Царевна Подщипа любит музыку и танцы, а принц Трумф готов выполнять все ее прихоти, забыв о важных государственных делах:

Я музыку люблю.

О мусык слафна наш!

На кларинет тепе икрай я путит марш;

Тва тонка флейтошка, та толста тфа тимпана,

Симфонья на опет нам стелай с парапана!

До танцев страстна я.

Мой путет бал тафаль

И станет пиль тафо, кто не буль тансофаль,

Мой люпит фесел шить: скакать, плясать, ресфиться,

И палькой на дворца сконяит феселиться.

Фикляра, фокуса тебе на кашта шас,

Каметья, кукла, фсе, фсе путет пиль у нас! .

Со слов Даши («Пирог») мы узнаем, насколько смекалиста эта девушка, когда они с Ванькой хотят тайком вырезать начинку из пирога.

Делай только, то, что я велю. Сложи вчетверо салфетки две.

Положи их на тарелку.

Нет, это еще жестко. Подложи еще салфетки две.

Опрокинь теперь на них пирог вверх дном.

Вынь же карманный ножичек, коли есть.

Вырежь же маленькую дырочку на дне.

Ну, теперь вынимай оттоль, что попадется.

А Ванька в свою очередь признает этот факт:

А, а! Догадался! Да ты бес на выдумки! Я и сам не промах, а мне бы ввек этого в голову не пришло. Подсядем же мы к пирожку-то чинехонько.

Также со слов Ваньки мы узнаем о его трудолюбии и упорстве:

Тьфу пропасть, все руки обломило! – Версты четыре от города тащил на себе целый воз; да еще туда ли пришел? Кажется, туда. – На четвертой версте по большой дороге вправо против сельца князя Венцкого. А не худо бы спросить у кого…

Экой пирог! Как город. Завтрак будет хоть куда. Нечего греха таить, я и сам люблю такое гулянье, где бы попить и поесть. И для того-то всегда любимая моя прогулка по обжорному рынку.

Со слов Фатюева («Пирог») мы узнаем, что он любит в карты играть, кроме этого должник по игре:

Как Грубинин? Черт его возьми! Его-то мне меньше всех видеть хочется. Он мучит меня, как демон, из двух тысячи рублей, которые должен я ему по картам.

Со слов Вспышкина («Пирог») нами прослеживается конкретная ситуация, в которой он раскрывается как скупой, прижимистый человек, которому все равно где обвенчать свою дочь, лишь бы подешевле. Не считается ни с чьим мнением. Даже в дочери своей ищет выгоду:

Вспышкин

Ну, в добрый час. Слушай же, что я вздумал: видишь ли ты вон эту церковь?…

…а вот в чем дело: я приготовил там попа, и как Фатюев приедет, то мы тотчас его обвенчаем.

Ах, какая мысль!

Вспышкин

Да, да, мысль самая умная! Мы с ним вчера бились, кто из нас друг другу более удружит. Он мне присылает на гулянье пирог, а я отплачу ему дочерью…. Я не люблю тех пышных свадеб, на которых в несколько дней столько денег издерживают, что после в год не поправишься…

Вспышкин

Ну, да пирог! – Прелестушка, мой свет! Ты у меня всегда была послушная дочь, так, верно, не откажешь ты за этот пирог заплатить такою монетою, какую я у тебя потребую.

Вспышкин

Подите-тко, подите, ребятушки! Теперь-то мы плотно приберемся к пирожку. Признаюсь, что меня голод очень разбирает… Ба! Это что?

Да я, сударь, выпросил у приказчика этой деревни из барского дома стол и стулья для вас.

Ах, боже мой! Все испорчено: я думала, что мы просто на лужку.

Вспышкин

Мне гораздо приятнее есть сидя за столом на стуле, нежели по-турецки на полу и сложа калачиком ноги.

По крайней мере нельзя ли стол поставить возле какого-нибудь дерева, у чистого источника.

Вспышкин

Пустое, пустое, мы и здесь поедим. – Ставь скорее.

Вспышкин любит, чтобы к нему проявляли почтение:

Вспышкин

Подай-ко письмо. – что это? Не подписано, не запечатано! Грубиян!(развертывает.) и карандашом! Хорошо, зятюшка! Когда еще в женихах не наблюдает ко мне почтения…

В словах Фатюева мы видим, что Прелеста нужна была ему из-за приданого:

Черт возьми, но мне не хочется потерять Прелесты, а еще менее ее приданого!

Для Семена («Урок дочкам») облучок самое большое чудо:

Даша! Коли тебя с облучка не сбрасывало, так у тебя чудес-то еще меньше моего, да обрадуй меня хоть одним чудом.

В моих карманах хоть выспись – такой простор.

О том, какие модницы Лукерья и Фекла и какое у них воспитание мы узнаем с их слов:

Будто мы на то воспитаны, чтоб знать, как хлеб сеют!

Не угодно ль вам взглянуть на платье?

Сестрица, миленькая, не правда ли, что оно будет очень хорошо!

И, мой ангел! Будто оно может быть сносно!.. Мы уж три месяца из Москвы, а там, еще при нас, понемножку стали грудь и спину открывать.

Ах, это правда! Ну вот, есть ли способ нам здесь по-людски одеться? В три месяца бог знает как низко выкройка спустилась.

Даша расчетливая и бережливая девушка:

Даша, поди кинь это платье. Я до Москвы ничего делать себе не намерена.

Я приберу его для себя в приданое.

О «райской» жизни городских девушек мы узнаем со слов Лукерьи:

Боже мой! Когда вообразишь девушку в городе, - какая райская жизнь! Поутру, едва успеешь сделать первый туалет, явятся учители: танцевальный, рисовальный, гитарный, клавикордный; от них тотчас узнаешь тысячу прелестных вещей: тут любовное похождение, там от мужа жена ушла; там свадьба навертывается, другую свадьбу расстроили… Потом пустишься по модным лавкам; там встретишься со всем, что только есть лучшего и любезного в целом городе: подметивши тысячу свиданий; потом едешь обедать… после домой – и снова займешься туалетом, чтоб ехать куда-нибудь на бал или в собрание…

Фекла любит своего попугая из-за французского языка:

Ах! Я бы истерзалась, я бы умерла с тоски, если бы не наш попугай, которого одного во всем доме слушаю я с удовольствием. Милый попенька!

Лукерья и Фекла хорошо разбираются в маркизах, а вот простая русская девушка Даша с маркизами не знакома:

Прозвание? Стало это надобно? Дай бог памяти! Даша помоги.

Будто я знакома с маркизами? Кроме похождения маркиза Глаголь, которого третий том у меня в сундуке валяется, я ни одного маркиза не знаю.

Семен хитер на выдумки:

Двести рублей уж тут, и комедия почти к концу; еще бы столько же, или на столько же хоть выманить от красавиц, то к вечеру сложу маркизство, с барином своим распрощаюсь чин чином и завтра ж летим в Москву! Я уж придумал, как и делу быть: открою цирюльню, или лавочку с пудрой, помадой и духами.

Сестрицы всячески пытаются угодить «французскому гостю»:

Сестрица, маркизу низко… Даша! Подай лучше стул.

Сестрица, маркизу жестко! Даша, подай подушку!

Они не перестают восхищаться «маркизом»:

Приметила ль ты, как он был в креслах: ну можно ли свободнее лежать у себя в постели? Ах, наши молодые люди долго на него походить не будут, все еще отзываются они чем-то русским.

Со слов Даши мы узнаем, что сестрицы никогда не работали:

Даша! Подай нам какую-нибудь работу…

Да какую работу, сударыня? Вы никогда ничего не работаете; разве кликнуть людей да втащить наши пяльцы. – Ну, право, они одурели!

Барышни никогда не читали книг, которых у них и не было:

Даша, что же книги?

Книги, сударыня? Да разве вы забыли, что у вас только и книг было, что модный журнал, и тот батюшка приказал выбросить, а из его библиотеки книг вы не читаете, да и ключ у него.

Из диалога Лестова и Маши («Модная лавка») перед нами раскрывается характер Лестова:

Уж будто и не мотаете?

Ни малехонько

Давно ли?

С тех пор, как ничего не дошарюсь в карманах.

А страстишка к игре?

В самом деле не играете?

Ни во что, кроме карт, да в бильярд, между делья.

Лестов очень любит Лизу и на все готов, чтобы Маша согласилась помочь ему:

Слушай, примись прилежно помогать моей любви; ты знаешь, как сестра дружна со мною; если ты доставишь способ получить Лизу – отпускная, и три тысячи рублей на приданое!

Сумбурова - грубая и властная женщина:

Сумбурова

Ротозей! Распусти бельмы-то.

Он свое несет! Не приказывала ли я тебе, мерзавцу, везти меня во французскую лавку? Ку да это вы меня завезли, скверные уроды?

Она признает только французскую моду:

Сумбурова

Услыша, что ты говоришь по-русски, я уж было испужалась. Мои скоты ведь ничего не мыслят: они в самом деле готовы завезти в русскую лавку, а мне надобны лучшие товары: я сряжаю приданое падчерице!

Она выбирает все самое лучшее, ей тяжело угодить, но узнав, что товар из Парижа, меняет свое мнение:

Сумбурова

Покажи-тко мне, душа моя, самых лучших лино-петинетов и кружев.

Кружева совсем мне не нравятся. Покажи-тко мне тули и петинеты.

Мне ничего не нравится; да, кажется, у вас нет ничего хорошего, голубушка,-поехать в другую лавку.

Голубушка! Ах, она степная! Молчи же, не выезжать тебе отсель. (Громко.) посмотрите, сударыня, эти накладочки, мы их с последними кораблями прямо из Парижа получили.

Маша находчивая, умная девушка. Она умело, ненавязчиво расхваливает свою лавку. И результат на лицо: Сумбурова не осталась равнодушной:

А готово ли платье для графини Тимовой, ты знаешь, ведь ей надобно его к балу, который скоро будет при дворе.

Оно поспеет сегодня ж вместе с платьем фрейлины Родиной.

Сумбурова

Так вы и на фрейлин шьете? Нельзя ли, душа моя, мне посмотреть?..

(Аннушке)

Там на окне картон с петиновыми воалями, отошли его к баронессе Филинбах – она очень кланялась. Да не забудь сказать мадам Каре, что генеральша Туплинская послезавтра представляет дочерей своих ко двору и три раза заезжала сюда упрашивать, чтобы мы согласились одеть их из нашей лавки.

Сумбурова

Жизнь моя!.. я надеюсь, что вы не откажете сделать мне крайнее одолжение и одеть меня на тот же манер как ваших графинь, княгинь и фрейлин, я уж об деньгах ни слова!

А мы об нарядах ни слова. У нас в лавке такой обычай: госпожа просят, что им угодно, а мы с них берем, что нам угодно.

В отличие от Сумбуровой («Модная лавка»), господин Сумбуров любит только русское:

Сумбурова

Ни французских лавок, ни французских товаров; да не здесь будь сказано, и французов-то терпеть не может; ему вот все дай русское.

Со слов Сумбурова мы также узнаем, какой он противник французской моды:

…и даю честное слово, что ни одна французская душа моей копейки в глаза не увидит.

Сумбуров пытается доказать, что совсем необязательно одеваться по французской моде:

Пустое ты мелешь, свет мой, посмотри, как я из русских лавок снаряжу мою Лизаньку…

Ни одной ленточки, ни одной булавочки, да не советую и впредь по таким местам таскаться, если не хочешь… ты понимаешь меня, я ведь за модой не гонюсь…

Я хочу, чтоб меж нами был всеобщий мир, только с тем условием, чтоб вперед за версту не подъезжать к французским лавкам.

Да! Если б эта девушка согласилась пойти в горничные к жене или дочери… пусть их одевает хоть на китайский маневр, да деньги мои будут в руках христианских.

Ну, так-то, моя голубушка, размысли-ко хорошенько; я, право, тебе дам жалованье и содержание хорошее.

Сумбурову даже книжка кажется тяжелой, т.к. в ней «французские» деньги:

Сумбуров

Вот видишь ли ты эту книжку, она мне теперь тяжелее пудовой гири, только для того, что в ней есть ваши деньги.

Тьфу пропасть! Да слышишь ли ты, что я ни лавки вашей, не из лавки вашей видеть никого не хочу…

Слуга Сумбуровых Антропка («Модная лавка») любит выпить, его можно подкупить:

Ничего, ничего, пошарьте хорошенько в карманах; деньгами и не таких слуг закупают.

Виноват, сударь, давишний приятель изволил пожаловать нам с Сенькой на водку да указал кабак, так, знаешь совестно было не выпить.

О том, каковы господа у Семена и Даши («Урок дочкам»), легко догадаться послушав их диалог:

Мой барин? Его теперь хоть в жом, так рубля из него не выдавишь; а твои господа?

О! В городе мои барышни были бы клад: они с утра до вечера разъезжают по модным лавкам: то закупают, другое заказывают; что день, то новая шляпка; что бал, то новое платье; а как меня часто за уборами посылают, то бы мне от них и от мадамов что-нибудь перепало…

Видишь ли что? Барышни мои были воспитаны у их тетки на последний манер. Отец их со службы приехал наконец в Москву и захотел взять к себе дочек – чтоб до замужества ими полюбоваться. Ну, правду сказать, утешили же они старика. Лишь вошли к батюшке, то поставили дом вверх дном; всю его родню и старых знакомых отвадили грубостями и насмешками. Барин не знает языков, а они накликали в дом таких нерусей, между которых бедный старик шатался, как около Вавилонской башни, не понимая ни слова, что говорят и чему хохочут. Вышедши наконец из терпения от их проказ и дурачеств, он увез дочек сюда на покаяние, - и отгадай, как вздумал наказать их за все грубости, непочтение и досады, которые в городе от них терпел.

Ахти! Никак, заставил модниц учиться деревенскому хозяйству?

…неужели вздумал изнурять их модную плоть хлебом и водою?

И того хуже… Он запретил им говорить по-французски!

Дашины барышни на все готовы, чтобы увидеть француза:

Да неужели в них такая страсть к иностранному?

А вот она какова, что они бы теперь вынули последнюю сережку из ушка, лишь бы только посмотреть на француза.

Ничем они не пожертвуют, даже деньгами, ради иностранцев:

Да щедры ли твои барышни, скажи-тка; вот, - как бы тебя спросить, - легко ли их разжалобить?

Легко, только не русскими слезами; в Москве у них иностранцы пропасть денег выманивают.

В комедии «Модная лавка» из диалога Маши и Трише перед нами раскрывается характер французского «коммерсанта»

Вы, мосье Трише, ведь, верно, не за славою гонялись, что мы с полгода вас не видали?

О, нет, нет! Я любит што потяжель солидна, - проста деньга.

Вольно ж не носить к нам помады; за нами, кажется, деньги не стояли…

О! Мой помад больше не делай, machereenfant , мой у боли не раскошник - мой шесна и багада купес!

Я верно знайт, когда пришел, е где положиль товар, - enbien . Я имей на сто тысьяш векселей от мосье Недошьетов, багата курска бояр – е как мене нужна деньга oubien кошет сделал proposition мадам Каре на маленька уступка от вексель, я надейсь, што мадам, стара моя приятельнис, еше на франсуски земля, сделайт пудит тле мене такой отолжень.

Окончательно характер Трише – мошенника, хитреца и сплетника раскрывается нам в его споре с мадам Каре, из которого мы узнаем кое-что об их парижском прошлом.

Мне нушна деньга безделис, я имейт вексель на заклад, е мадам такой невьеж, такой груб, не кошет мне вериль.

Ehbien: не кошет! Мой нет деньга на всякой бродяг!

Бродяг? Сам твой бродяг, никодна шеншин! Твой забул, как на Париш без башмака пегал на улис, е нинше спесив, как знатна паринь!

Е ваша, мосье, помнит, карош Париш?

Ah! Теперь мой не кошет на франсуски; ваш мосье забул, как на Париш на тшюжа карман деньги ловил…

Мадам помнит, как от мой recommendation взиат ушительнис в русска богата фамиль, ушить малада девушка на карош повиедень, etmadam за свой карош повиедень сколько раз гулял на Салпетрина завод.

Мадам Каре готова угодить каждому, лишь бы только деньги платили.

Пожалуй сюда, сутарынь, я будет для вас выбирай сама карош материя е ваша только тенга плати.

Используется бытовая лексика и для того, чтобы обрисовать какую-либо конкретную ситуацию. При этом нередко серьезная или романтическая ситуация оказывается «сниженной», смешной.

Так, например, в комедии «Урок дочкам» описывается конкретная ситуация, в которой мы узнаем о похождениях Семена и Даши.

Постой, постой, Даша, постой! Мы эдак ничего не узнаем до завтра; надобно, чтоб сперва из нас один, а там другой рассказал свое похождение, с тех самых пор, как мы с тобой в Москве разочли, что нам, несмотря на то, что мы, кажется, люди вольные и промышленные, а нечем жениться, и пустились каждый в свою сторону добывать денег. Мы увидим, кто из нас был проворнее, а потом посмотрим, тянут ли наши кошельки столько, чтоб нам возможно было вступить в почтенное супружеское состояние…

Вот как, например, в комедии «Подщипа» готовились отразить нападение Трумфа, по словам Чернавки:

Премудрый твой отец Вакула, светлый царь,

В Сенате будучи, спускал тогда кубарь,

Когда о близкой толь беде ему сказали.

Все меры приняты: указом приказали,

Чтоб шить на армию фуфайки, сапоги

И чтоб пекли скорей к походу пироги.

По лавкам в тот же час за тактикой послали,

Намазали тупей, подкоски подвязали,

Из старых скатертей наделали знамен,

И целый был постав блинами завален .

Премудрый Совет принял оригинальное решение о том, как справиться с Трумфом:

Штоф роспил вейновой, разъел салакуш банку

Да присудил, о царь, о всем спросить цыганку… .

Сентиментальные воспоминания царевны о детских годах, проведенных в обществе князя Слюняя, заканчиваются фразой о краже огурцов:

Делили все мы с ним забавы меж собой:

Катанья в масляну, качели о святой;

Друг без друга, увы! мы в жмурки не играли

И вместе огурцы по огродам крали… .

Со слов Семена («Урок дочкам») узнаем про чудо, которое с ним случилось:

А разве это не чудо, Дашенька, что меня на всем скаку сонного сбрасывало с облучка раз десять, и я еще ни руки, ни ноги себе не вывихнул

Используется бытовая лексика и в портретных зарисовках. Причем характеристика внешности одного и того же персонажа с позиций других действующих лиц иногда бывает прямо противоположный. Например, Чернавка («Подщипа») утверждает, что царевна стала «как спичка» , а гофмаршал Дурдуран говорит:

Смотри: копна копной, не можно с места сдвинуть. .

Чье “описание” более соответствует действительности? Об этом можно догадаться, послушав диалог Чернавки с царевной:

Чернавка

Извольте Вы хотя телячью ножку скушать.

Сегодня поутру, и то совсем без смаку,

Насилу съесть могла с сигом я кулебяку.

Довершают портретную зарисовку слова Дурдурана:

Царь все предвидел то и, страхом отчим движим,

Велел ей пузыри носить на место фижем,

Чтоб, если кинется в реку, наверх ей всплыть;

А за столом велел лишь жеваным кормить,

Да чтоб, спустя чулки, ходила без подвязок .

Бытовая лексика используется и в качестве сравнений.

Черноволосый он, такой большой детина

Но сердце у тебя.

Как жернов, слышь, лежит

Прекрасный молодец! как яблочко наливно.

Из диалога Даши и Ваньки («Пирог») мы узнаем кое-что о барине, находим интересное сравнение его ума с начинкой в пироге, которой, увы, там не было:

Мне бы не очень хотелось, чтоб эта свадьба сделалась; бедная барышня любит Милона, а при том же, между нами сказать, барин твой ведь очень плох. И ума в нем меньше и меньше.

Ну, меньше, чем осталось начинки в этом пироге. Я согласен.

Используется бытовая лексика также в рядах противопоставляемых понятий, что позволяет увидеть, насколько “различны нравы” старомосковского и петербургско-гатчинского дворянства. Подщипа говорит Трумфу:

Ты любишь устрицы, а я их не терплю;

Противны сочни вам, а я их смерть люблю;

Привык ты на войне сносить и жар и холод,

И к пище всякой там тебя привадит голод;

А я лишь выборный люблю везде кусок:

Петушьи гребешки, у курочки пупок.

Ты всяку дрянь рад есть, находишь вкус в лягушках,

А я у матушки взросла лишь на ватрушках.

Особенно запоминающейся является речь двух персонажей комедии «Подщипа»: “сюсюкающая”, шепелявая – Слюняя и утрированно “онемеченная” – Трумфа, также «французский» акцент в речи Семена («Урок дочкам»), когда ему пришлось играть роль «маркиза», Трише, мадам Каре («Модная лавка»). Такое специфическое произношение характерно и для лексики бытовой сферы:

Я так юбью тебя … ну пусце еденцу ;

Но тойко, знаесь сто: из низнего зийя ;

Так я пойду на гоюбятню сьязю ;

Кафе (“кофе”), патушка, трупошка, платьиса, флейтошка, карнафаль .

Которое серса подобно большой шлюпке на морских волнах катается, кидается и бросается из педы на горе, из горя на нешасия, из нешасия на погибель…

О, нет, нет! Я любит што потяжель солидна, - проста деньга.

Ehbien: не кошет! Мой деньга на всякой бродяг!

Особенностью словоупотребления Трумфа («Подщипа)», кроме того, является большое количество слов с суффиксами субъективной оценки: платьиса, флейтошка, польтинка, цыганошка и др. Это как бы подчеркивает несерьезный, “игрушечный” характер его угроз, его несостоятельность как претендента на царскую корону.

Подводя итоги о функциях лексики бытовой сферы, хочется отметить, что она преобладает больше всего в первой функции («характеристика персонажа»), кроме этого, все сказанное об особенностях функционирования бытовой лексики в комедиях И.А. Крылова свидетельствует о том, что писатель умело пользуется возможностями этого пласта слов для реализации основных идей: осмеяние российского самодержавия и провинциального дворянства, благоговеющего перед всем иноземным и в результате своего легковерия дурачимое и обираемое иностранными проходимцами; пародирование сентиментализма, идиллического приукрашивания действительности; сочувственное изображение слуг, которые своей сметливостью, естественностью чувств и поступков противопоставлены глупым и спесивым господам.

2.3. Су дьба бытовой лексики, используемой в комедиях И.А. Крылова.

Опираясь на данные одного из современных толковых словарей , охарактеризуем дальнейшую судьбу бытовой лексики, используемой И.А. Крыловым в комедиях. Рассмотрим лексические единицы по подгруппам, которые были определены нами.

Слова в первой подгруппе «Наименование кушаний, пищи» (23 слова), в седьмой подгруппе «Наименования музыкальных инструментов» (6 слов), в восьмой подгруппе «Наименования напитков» (5 слов), в девятой подгруппе «Наименования мебели» (6 слов) и в тринадцатой подгруппе «Наименования птиц» (5 слов) все функционируют в современном русском литературном языке.

Во второй подгруппе «Наименования предметов домашнего обихода» представлено 34 слова, из них лишь два устарели: это слова штоф и картон в значении «коробка»

В третьей подгруппе «Наименования строений и их частей» 26 слов. Устаревших – четыре: цирюльня , палата в значении «дом, дворец» , стряпушья , покои .

В четвертой подгруппе «Наименования одежды, ее деталей и украшений, обуви» 23 слова. 3 из них устарели: салоп – это слово вышло из употребления в конце XIX века , чепец , убор .

В пятой подгруппе «Наименования обычаев, обрядов и развлечений» 27 слов. Два из них устарели – венец , собрание (в значении «помещение, где собирается какое-либо определенное общество») . Одно слово имеет помету «диалектное» – пиявицы .

В шестой подгруппе «Наименования «предметов», украшающих внешность человека» одно зафиксировано с пометой «грубое просторечие» – бельмы, , одно – устаревшее – букли .

В десятой подгруппе «Наименования денег» из 13 слов 3 устаревших: жалованье , столовые , содержание (в значении «определенная плата за службу деньгами, а иногда и съестными или другими припасами») и одно разговорное слово – отпускная .

В одиннадцатой подгруппе «Наименования профессий» 9 слов. Два из них устарели: каретник , лазутчик , а слово лекарь является устаревшим и разговорным .

В двенадцатой подгруппе «Наименования средств передвижения и их деталей» 5 слов, из которых одно устарело: почтовые .

Таким образом, их 207 анализируемых слов лишь 18 устарели. Кроме того, четыре слова зафиксированы в словаре со стилистическими пометами, а два из них находятся за пределами литературного языка. Остальные функционируют в русском литературном языке до настоящего времени.

Это наглядно иллюстрируется приведенной ниже диаграммой:

Диаграмма.

Выводы

В результате исследования лексики бытовой сферы комедий И.А. Крылова мы пришли к следующим выводам:

1. Методом сплошной выборки мы отобрали из текстов 207 слов рассматриваемой лексической группы, разбив их на 13 тематических подгрупп:

наименования кушаний, пищи (23 слова);

наименования предметов домашнего обихода (34 слова);

наименования строений и их частей (26 слов);

наименования одежды, ее деталей и украшений, обуви (31 слово);

наименования обычаев, обрядов, развлечений (27 слов);

наименования «предметов», украшающих внешность человека (17слов)

наименования музыкальных инструментов (6 слов);

наименования напитков (5 слов);

наименования мебели (6 слов);

наименования денег (13 слов);

наименования профессий (9 слов);

наименования средств передвижения и их деталей (5 слов);

наименования птиц (5 слов).

2. Среди слов, относящихся к лексике бытовой сферы, преобладают исконно русские (118 из 207).

3. Больше всего заимствованных слов из германских и французского языков (29), из тюркских языков (6). Одним-тремя заимствованиями представлены старославянский, польский, греческий, голландский, финский, английский языки.

4. Наиболее ранними являются заимствования из тюркских языков, старославянского, греческого. Большая часть слов, пришедших из немецкого, французского языков, появилась в памятниках письменности значительно позже.

для характеристики и самохарактеристики персонажа;

для обрисовки какой-либо ситуации (нередко с ее упрощением, «снижением»);

в портретных зарисовках;

в качестве сравнений;

в рядах противопоставляемых понятий.

7. Около 90% употребленных в комедиях И.А. Крылова слов, относящихся к лексике бытовой сферы, функционируют в современном русском литературном языке, что свидетельствует о языковом чувстве И.А. Крылова – комедиографа, о его умении видеть и отбирать из речи те слова, которые наиболее «перспективны», которые отражают тенденции развития лексического состава русского литературного языка.

Список литературы

Берков П.Н. История русской комедии XVIII в. – Л., 1977.

Берков П.Н. О языке русской комедии XVIII века. // Известия АН СССР, ОЛЯ, 1949, т.8, вып 1. – с.34-49.

Биржакова Е.Э., Войнова Л.А., Кутина Л.Л. Очерки по исторической лексикологии русского языка XVIII века. - Л., 1972.

Виноградов В.В. О задачах истории русского литературного языка преимущественно XVII-XIX вв. // В.В. Виноградов. Избранные труды. История русского литературного языка. М., 1978. – с. 152-177.

Виноградов В.В. Очерки по истории литературного языка XVII-XIX веков. - М., 1982.

Гвоздев А.Н. Очерки по стилистике русского языка.-М., 1955.

Горшков А.И. Язык предпушкинской прозы. – М., 1982.

Гуковский Г.А. Русская литература XVIII в. – М., 1998.

Замкова В.В. Славянизм как стилистическая категория в русском литературном языке XVIII века.-М, 1976.

История лексики русского литературного языка конца XVII - нач. XIX века. – М., 1981.

Калинин А.В. Лексика русского языка. - М., 1978.

Князькова Г.П. Лексика народно-разговорного источника в травестированной поэме XVIII века. // Язык русских писателей XVIII века. - Л., 1981

Кузнецова А.И. Понятие семантической системы языка и методы ее исследования. - М., 1963.

Лексика русского литературного языка Х1Х - нач. ХХ века. - М.,1981.

Лукина Г.Н. К семантической характеристике бытовой лексики древнерусского языка XI-XIV вв. // Исследования по словообразованию и лексикологии древнерусского языка. - М., 1978. – с. 245-256.

Материалы и исследования по лексике русского языка XVIII века. – М., 1965.

Петрищева Е.Ф. Лексика и фразеология сатирической прозы

Принципы и методы семантических исследований. – М., 1976.

Смолина К.П. Лексика имущественной сферы в русском языке XI-XVII вв. – М., 1990.

Фомина М.И. Лексика современного русского языка. – М., 1973.

Шанский Н.М. Лексикология современного русского языка, - М. 1972.

Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: В 4-х томах.-М., 1981.

Ожегов С.И. Словарь русского языка. - М., 1991.

Словарь русского языка XVIII века.- Л., 1984.

Словарь русского языка: В 4-х томах.- М.,1981-1984.

Словарь современного русского литературного языка: В 17-ти томах.- М.-Л., 1950-1965.

Толковый словарь русского языка. Под ред. Баханькова А.Е., Гайдукевич И.М. – Минск, 1985.

Фасмер М. Этимологический словарь русского языка: В 4-х томах – М., 1987.

Шанский Н.М., Иванов В.В. Шанская Т.В. - Краткий этимологический словарь русского языка. – М., 1971.

П.Я. Черных. Историко – этимологический словарь: В 2-х томах – М., 1994.

Г.П. Цыганенко. Этимологический словарь руссого языка. – К., 1989.

Источники

32. Крылов И.А. Басни. Сатирические произведения. Воспоминания современников.-М., 1988.

33.Крылов И.А. Избранные сочинения. – М., 1969.

34. И.А. Крылов. Басни. Драматургия. – М., 1982.

35.И.А. Крылов. Сочинения в двух томах. Т.II. Басни, стихотворения, пьесы. –М., 1969.

36. И.А. Крылов. Сочинения в двух томах. Т.1. – М., 1969.

Мое милое дитя (фр.)

Итак (фр.)

Или же (фр.)

Предложение (фр.)

1 Перестаньте, будьте сдержанны! (фр.)

Стилистически нейтральная и эмоционально-окрашенная лексика.

ФУНКЦИОНАЛЬНО-СТИЛИСТИЧЕСКАЯ ДИФФЕРЕНЦИАЦИЯ ЛЕКСИКИ. НЕЙТРАЛЬНАЯ И СТИЛИСТИЧЕСКИ ОКРАШЕННАЯ ЛЕКСИКА

Англ. nose нем. nase русск. нос.

Английского mother нем. mutter русского мать

Не всегда интернациональные слова имеют одинаковое значение в разных языках. Нередко они различны не только по внешней форме, но и по значению. Например: control в английском многозначно, и основные его значения там не контроль, а управление, руководство, власть; англ. family значит только род, семья, а значение фамилия не имеет никогда. Причиной расхождения в значении является то, что слово, многозначное в том языке, откуда оно заимствуется, в заимствующий язык нередко попадает только в одном из своих значений, чаще всего в специальном. Обилие заимствований в английском языке повело к образованию большого числа дублетов. Дублетами называются два или несколько слов, которые имеют общий корень и общее происхождение, но которые, развиваясь разными путями, получают несколько различное звуковое оформление и значение.

Например: travel и travail, fact (факт) и feat (подвиг, действие). Оба эти слова восходят к латинскому глаголу facere делать, но первое было заимствовано прямо из латинского и поэтому изменилось меньше, чем прошедшее через французский язык слово feat (франц. faite factum).

Многие дублеты латинского происхождения отличаются потому, что одни из них попали в английский язык через норманнский диалект, другие через парижский, а третьи непосредственно из латинского. Так латинское carta дает в современном английском chart [ʧɑːt] (парижский диалект charte) и card (норм.-фр. carte). Как shirt [ʃɜːt], так и skirt являются словами германского происхождения, но второе было заимствовано из скандинавского, и потому начальное сочетание (sk) в нем сохранилось.

Многие дублеты возникают, когда наряду с сокращенной формой слова в языке бытует и его полная форма, причем имеет место размежевание значений: ср.: history – story, phantasy или fantasy – fancy иллюзия. Некоторые дублеты развивались и внутри самого английского языка, так, др.-англ. sceadu тень развивалось в современном английском языке в shade тень, но косвенный падеж sceadura далекое современное английское shadow. Таким образом, иноязычные слова, попадая в английский язык, постепенно ассимилируются в нем, подчиняясь его грамматическому, фонетическому и семантическому строю.

План:

1. Понятие «функционально-речевого стиля».

Словарный состав языка представляет собой сложную систему: в него входят слова различные по происхождению, сфере употребления, стилистической значимости. Основу словарного состава любого языка составляет общеупотребительная, стилистически нейтральная лексика. Вместе с тем в каждом языке имеется лексика, применение которой ограничено условиями речевого общения, жанрами литературы.

Стилевая система языка многомерна: язык представляет собой совокупность нескольких стилей, различающихся лексическими средствами, принципами их отбора, сферой употребления.

Изучение стилистической дифференциации лексики включает рассмотрение особенностей использования лексических средств языка в тех или иных разновидностях речи, т.е. в тех или иных функционально-речевых стилях, и характеристику эмоциональных и экспрессивных качеств разных групп слов.

Функционально-речевым стилем называют общественно-осознанную и нормализованную совокупность средств выражения, обусловленную целью и характером общения. Функционально-речевой стиль основывается на закрепленном традицией отборе слов, фразеологических и грамматических средств. Он называется функциональным потому, что особенности его вытекают из особенностей функции языка в данной сфере общения.

Стилистическая отнесенность слов базируется на том, что многократное использование слова в специфических контекстах, связанных с определенной сферой человеческой деятельности, накладывает на него известный отпечаток, так что в дальнейшем оно воспринимается как свойственное именно этим контекстам. Общим для всех литературных языков является деление на: нейтральный, разговорно-бытовой и книжный стили. Каждый из этих стилей характеризуется определённой системой лексических средств. Несмотря на то, что жёсткой границы между ними нет, многие слова языка являются принадлежностью строго определённого стиля, что позволяет классифицировать лексику со стилистической точки зрения.

Стилистически нейтральная лексика объединяет в своём составе слова эмоционально нейтральные, экспрессивно не окрашенные, которые обычно не имеют ориентированной функционально-стилевой закрепленности. Такая лексика составляет основу словарного запаса языка. К ней относятся наименования конкретных предметов, явлений, признаков, действий внешнего мира (например, такие как рус.: вода, земля, лето; чёрный, белый, ранний; делать, бежать, лететь англ.: water, earth white, room, door, woman и т.д.). Подобные слова используются во всех функциональных стилях. Стилистически нейтральную или немаркированную лексику называют также лексикой «с нулевой функционально-стилевой» и с «нулевой эмоционально-экспрессивной» окраской. Ее преимущественное использование во многих жанрах газетно-публицистической речи создает и достаточно яркую выразительность текста, и необходимую для публикации модальность (т.е. выражение объективного и субъективного отношения пишущего к описываемым явлениям и фактам реальной действительности). Сила нейтральной лексики заключается в четко продуманном отборе слов, убедительном и доказательном построении речи, логической последовательности повествования.

Общеупотребительной межстилевой лексике противостоят слова, ограниченные в своём употреблении определённым стилем и имеющие эмоционально-экспрессивную окрашенность. Эмоционально-окрашенная лексика – это лексика, выражающая чувства, настроение и отношение говорящего к высказыванию. Функционально-стилевая окрашенность передается по преимуществу теми словами, сфера употребления которых более или менее закреплена. Например, мы заранее знаем, что слова нота, коммюнике, меморандум используются в официально-дипломатическом стиле и т.д.

В экспрессивной лексике эмоциональное значение, выявляющее отношение говорящего к предмету мысли, его оценку предметов и явлений объективной действительности, доминирует над предметно-логическим значением, а иногда совершенно подавляет его, например, perfectly (отлично), awfully (ужасно). Существуют слова, имеющие только эмоциональное значение и не имеющие предметно-логического: Alas [ə"læs] (увы)! Pooh (фу)!

В зависимости от сферы своего преимущественного использования (т.е.употребления в устной или письменной речи, эти слова делятся на две большие группы, а именно разговорно-бытовую и книжную .

Разговорно-бытовая лексика объединяет в своём составе слова, употребляющиеся в непринуждённой речи (использование её в письменной речи ограничено стилями художественной литературы и публицистики, где она применяется главным образом для достижения художественной выразительности). Разговорно-бытовая лексика неоднородна с точки зрения своего употребления. Она включает в себя общенародную разговорно-бытовую лексику, а также слова социально и диалектно ограниченные.

Общенародная лексика – это лексика, известная и употребляемая всеми носителями языка (независимо от их места жительства, профессии, образа жизни). Она составляет костяк словарного состава языка, тот фонд, на базе которого происходит пополнение и обогащение лексики литературного языка. В неё входят слова без которых невозможно общение, поскольку они обозначают жизненно важные понятия. В зависимости от соотношения этой лексики с нормой литературного языка в её составе выделяют разговорно-литературную лексику (т.е. лексику, не нарушающую норм литературного употребления, ср. окошко, бедняга и т.д.) и просторечную лексику (т.е. лексику, не связанную строгими нормами, ср.лоботряс, хапать и т.д.). От нейтральной лексики эти слова отличаются своей специфической экспрессивно-стилистической окрашенностью, так как в лексическом значении этих слов имеется элемент оценки ср., например, нейтральное неправда , разговорно-литературное ахинея, враньё, ерунда и просторечное брехня )

С точки зрения социального и территориально-диалектного состава английскую лексику делят на стандартно-литературную (Standard), диалектную (Dialectal), особо важное значение в которой занимает диалект Лондона, кокни (cockney), областную (provincial), американизмы и сленг (slang). В современных учебниках лексикологии английская лексика делится на формальную и неформальную. Неформальная лексика традиционно делится на 3 типа:

colloquial – разговорный

slang and dialect words and word-groups. В английском языке, например: pal - товарищ; chum – закадычный друг – разговорные эквиваленты для friend и т.д.

Литературную разговорную лексику нужно отделять от фамильярной разговорной лексики и вульгарной разговорной лексики . Граница между литературной разговорной лексикой и фамильярной не всегда является четкой. Круг говорящих на фамильярной лексике довольно ограничен. Эта группа словаря близко граничит со сленгом. Этимология термина «сленг» не установлена, или, во всяком случае, представляется спорной.

Сленгом (slang) называют сугубо-разговорные слова и выражения с грубоватой или шуточной эмоциональной окраской, не апробированные (не принятые) в литературной речи.

Состав сленга очень неоднороден, и наряду со словами, недопустимыми в речи культурного человека, содержит слова, употребляющимися в разговоре людей особенно молодого поколения. В качестве примера можно привести слово nod в значении «шишка» и выражение big noise «важная персона». Слово big входит в целый ряд сленгизмов как английского, так и американского происхождения, с тем же значением крупная фигура и с тем же эмоционально-оценочным элементом иронии: big bug, big cheese, big gun, big fish, big number, big shot. К сленгу следует отнести и некоторые синонимичные им выражения, например: сокращение vip (very important person). Слова сленга всегда являются синонимами к общеупотребительным словам, а не единственным способом выражения того или иного понятия.

Многие авторы подчеркивает, что сленг всегда содержит ироническое или даже презрительное отношение к предмету, о котором идет речь. Ни в понимании, ни в оценке сленга единства мнений нет. Одни авторы объединяют под термином сленг слова воровского жаргона, грубую лексику, профессионализмы, диалектизмы и общеупотребительные экспрессивные разговорные слова. Некоторые включают сюда же вообще все неологизмы.

По своему образованию слова и фразеологизмы сленга являются неоднородными. Основную роль играет изменение значения слов общенародной лексики. В качестве примера можно привести различные метафорические названия для головы: attic ["ætɪk] – чердак, brain - мозг; pan – сковорода, кастрюля; hat – шляпа, в русском? колышек, шпенек (колпак) и т.д. Для денег: ballast ["bæləst] балласт; balsam ["bɔːlsəm] бальзам, sugar и т.д. Оба ряда можно было бы еще продолжить, т.к. оба эти понятия стоят в центре синонимической аттракции.

Синонимическая аттракция – скопление синонимов для одного какого-нибудь понятия. Это понятие характерно именно для сленга. Продуктивными в сленге оказывается словосложение; например: eye – wash – очковтирательство; back спина scratcher ["skrætʃə] скребок– подхалим, he- man – физически сильный и энергичный мужчина и т.д. заимствования в сленге обычно отличаются значительными изменениями фонетического состава и семантики: hoax – мистифицировать из hocus pocus, carouse – пьянствовать от нем. Gar aus! До дна!

Характерным для сленга типом словообразования, не встречающимся в других слоях лексики является намеренное фонетическое искажение: gust (взрыв) вместо guest гость; picture – askew [əs"kjuː] картинка – криво вместо picturesque и т.д. Одним из излюбленных сленгом методов словообразования является сокращение, например: monk < monkey; varsity ["vɑːsətɪ] < university и т.д.

Отличаясь яркой экспрессивностью, порой с шутливой окраской, а иногда и «языковой игрой», эти слова присутствуют в основном в речи молодёжи (ср. рус. кайф «удовольствие» , бабки «деньги»; англ.: doc (for doctor), hi (for how do you do), ta-ta (for good-bye), beat it (for go away) и т.д.

Их отличительная особенность – необыкновенная подвижность и недолговечность пребывания в языке.

Лексика социально и диалектно ограниченная – это лексика, ограниченная в своём употреблении той или иной социальной средой, группой лиц или диалектной территорией. К этой группе лексики относятся диалектизмы, профессионализмы и арготизмы .

Диалектизмы – это слова, составляющие принадлежность диалектов того или иного языка.

После становления в 14 в. английского национального языка, развившегося на базе лондонского диалекта, остальные диалекты были оттеснены, но полностью не исчезли. Фаулер (H.W. Fowlep) определяет диалект как разновидность языка, которая преобладает в данном районе с местными особенностями словаря, и произношения. Английский филолог Уолтер Скит насчитывает 9 диалектов в Шотландии, 8 – в Ирландии и 30 – в Англии и Уэльсе. Словарь английских диалектов Райта занимает 6 томов и охватывает 100000 слов. Диалектизмы известны лишь в границах определённых диалектов. Будучи лексикой внелитературной, диалектизмы, однако, находят применение в языке художественной и публицистической литературы для достижения художественной выразительности. Между диалектной лексикой и другими пластами словарного состава нет проницаемых границ и некоторые диалектизмы проникают в общенародный язык и, служат таким образом источником пополнения и обогащения словарного состава языка.

Профессионализмы – слова, составляющие принадлежность речи той или иной профессиональной группы. Эти слова имеют ограниченную сферу употребления, но в отличие от диалектизмов это ограничение не территориальное, а профессиональное. Профессионализмы входят в словарный состав литературного языка. В процессе исторического развития сфера профессионализмов может расширяться, и они превращаются в общенародные слова.

Арготизмы (< франц. argot «жаргон») – слова, ограниченные в своём употреблении социально, а иногда и профессионально, являющиеся эмоционально-экспрессивными эквивалентами стилистически нейтральных слов литературного языка ср. срезаться «не выдержать экзамен»). Арго обычно принадлежит относительно замкнутой группе населения, противопоставляющей себя остальным людям. От профессионализмов арготизмы отличаются своей экспрессивно-стилистической окраской, более широкой сферой распространения, наличием синонимической связи со словами, принадлежащими нейтральной лексике. Находясь за пределами литературной нормы, арготизмы, однако встречаются в языке художественной литературы, где они используются в качестве средства речевой характеристики персонажа или как средство реалистического изображения обстановки.

Книжная лексика объединяет в своём составе слова, стилистически ограниченные и закреплённые в своём употреблении, принадлежащие книжным стилям речи.

В отличие от разговорно-бытовой лексики, сферой использования книжной лексики является строго нормированная литературная речь, стили публицистических и научных произведений, официальных бумаг и деловых документов, язык художественной литературы. Даже употребляясь в устной речи, книжная лексика не утрачивает своей стилистической окрашенности.

К книжной лексике относятся слова, являющиеся научными, общественно-политическими и техническими терминами, абстрактная лексика, лексика деловых бумаг и официальных документов, устаревшая лексика, поэтическая и т.д.

Значение БЫТОВАЯ ЛЕКСИКА в Словаре лингвистических терминов

БЫТОВАЯ ЛЕКСИКА

Лексика, включающая в свой состав слова повседневного обихода, называющие предметы и явления быта, т. е. общего уклада жизни, окружающей нас обстановки, обычаев, нравов ит.д.Дом, комната, стол; нож, вилка, ложка; деревья, сад, огород; обед, суп, картошка, мясо; собака, кошка, корова, лошадь; семья, школа, свадьба, похороны и т. д. В основном это общеупотребительная лексика, частично — разговорно-бытовая лексика.

Словарь лингвистических терминов. 2012

Смотрите еще толкования, синонимы, значения слова и что такое БЫТОВАЯ ЛЕКСИКА в русском языке в словарях, энциклопедиях и справочниках:

• ЛЕКСИКА в Словаре литературоведческих терминов:
  - (от греч. lexis — речь; способ выражения, слог; оборот, слово) - совокупность всех слов языка, его словарный состав. В …
• ЛЕКСИКА в Литературной энциклопедии:
  (греч.) — совокупность слов какого-нибудь яз., словарный состав яз. Л. — одна из сторон яз., наиболее четко выявляющая связь яз. …
• ЛЕКСИКА в Большом энциклопедическом словаре:
  (от греч. lexikos - относящийся к слову) 1) вся совокупность слов, словарный состав языка. 2) Совокупность слов, характерных для данного …
• ЛЕКСИКА
  (от греч. lexikos - относящийся к слову), совокупность слов, словарный состав языка. Л. какого-либо языка или диалекта изучается лексикологией и …
• ЛЕКСИКА в Современном энциклопедическом словаре:
  
• ЛЕКСИКА
  (от греческого lexikos - относящийся к слову), 1) вся совокупность слов, словарный состав языка. 2) Совокупность слов, характерных для данного …
• ЛЕКСИКА в Энциклопедическом словарике:
  и, мн. нет, ж. Словарный состав языка или произведений какого-нибудь писателя. Русская л. Л. Достоевского. Лек-сический - относящийся к …
• ЛЕКСИКА в Энциклопедическом словаре:
  , -и, ж. Словарный состав языка, какого-н. его стиля, сферы, а также чьих-н. произведений, отдельного произведения. Русская л. Просторечная л. …
• ЛЕКСИКА
  Л́ЕКСИКА (от греч. lexikos - относящийся к слову), вся совокупность слов, словарный состав языка. Совокупность слов, характерных для данного варианта …
• БЫТОВАЯ в Большом российском энциклопедическом словаре:
  БЫТОВ́АЯ ХИМИЯ, подотрасль хим. пром-сти, выпускающая моющие и чистящие средства, текст.-вспомогат. в-ва, средства по уходу за автомобилями, для уничтожения бытовых …
• ЛЕКСИКА в Полной акцентуированной парадигме по Зализняку:
  ле"ксика, ле"ксики, ле"ксики, ле"ксик, ле"ксике, ле"ксикам, ле"ксику, ле"ксики, ле"ксикой, ле"ксикою, ле"ксиками, ле"ксике, …
• ЛЕКСИКА в Лингвистическом энциклопедическом словаре:
  (от г*реч. lexikos — относящийся к слову) — совокупность слов языка, его словарный состав. Этот термин используется и по отношению …
• ЛЕКСИКА
  (от греч. lexikos — словесный, словарный). 1) Словарный состав языка. 2) Совокупность слов, связанных со сферой их использования. Лексика устной …
• ЛЕКСИКА в Популярном толково-энциклопедическом словаре русского языка:
  -и, только ед. , ж. 1) Совокупность слов какого-л. языка, диалекта. Лексика русского языка. 2) О пластах словарного состава: совокупность …
• ЛЕКСИКА в Словаре для разгадывания и составления сканвордов:
  Словарный …
• ЛЕКСИКА в Тезаурусе русской деловой лексики:
  Syn: см. …
• ЛЕКСИКА в Новом словаре иностранных слов:
  (гр. lexikos словесный lexis слово, выражение, оборот речи) совокупность слов, входящих в состав какого-л, языка; словарный состав произведений какого-л, …
• ЛЕКСИКА в Словаре иностранных выражений:
  [ совокупность слов, входящих в состав какого-л, языка; словарный состав произведений какого-л, автора или совокупность слов, употребляющихся в ка-кой-л. сфере …
• ЛЕКСИКА в Тезаурусе русского языка:
  Syn: см. …
• ЛЕКСИКА в словаре Синонимов русского языка:
  Syn: см. …
• ЛЕКСИКА в Новом толково-словообразовательном словаре русского языка Ефремовой:
  ж. 1) а) Совокупность слов какого-л. языка, диалекта. б) Совокупность слов, употребляющихся в какой-л. сфере деятельности. в) Совокупность слов, используемых …
• ЛЕКСИКА в Словаре русского языка Лопатина:
  л`ексика, …
• ЛЕКСИКА в Полном орфографическом словаре русского языка:
  лексика, …
• ЛЕКСИКА в Орфографическом словаре:
  л`ексика, …
• ЛЕКСИКА в Словаре русского языка Ожегова:
  ! словарный состав языка, какого-нибудь его стиля, сферы Русская л. Просторечная л. Л. Пушкина. лексика словарный состав языка, какого-нибудь его …
• ЛЕКСИКА в Современном толковом словаре, БСЭ:
  (от греч. lexikos - относящийся к слову), 1) вся совокупность слов, словарный состав языка. 2) Совокупность слов, характерных для данного …
• ЛЕКСИКА в Толковом словаре русского языка Ушакова:
  лексики, мн. нет, ж. (от греч. lexikos - словарный) (филол.). Совокупность слов какого-н. языка, диалекта, произведений какого-н, писателя и т, …
• ЛЕКСИКА в Толковом словаре Ефремовой:
  лексика ж. 1) а) Совокупность слов какого-л. языка, диалекта. б) Совокупность слов, употребляющихся в какой-л. сфере деятельности. в) Совокупность слов, …
• ЛЕКСИКА в Новом словаре русского языка Ефремовой:
  ж. 1. Совокупность слов какого-либо языка, диалекта. отт. Совокупность слов, употребляющихся в какой-либо сфере деятельности. отт. Совокупность слов, используемых кем-либо …
• ЛЕКСИКА в Большом современном толковом словаре русского языка:
  ж. 1. Совокупность слов какого-либо языка; словарный состав этого языка. 2. Совокупность слов, выделяемая по какому-либо признаку (происхождение, сфера …
• БЫТОВАЯ ПРЕСТУПНОСТЬ в Однотомном большом юридическом словаре:
  - см. преступность бытовая …
• БЫТОВАЯ ПРЕСТУПНОСТЬ в Большом юридическом словаре:
  - см. Преступность бытовая …
• ТРАВМА БЫТОВАЯ в Большой советской энциклопедии, БСЭ:
  бытовая, по советскому трудовому праву повреждение здоровья, не связанное с работой или выполнением государственных либо общественных обязанностей (см. Увечье …
• БЫТОВАЯ ТЕХНИКА: ГАЗОВЫЕ БЫТОВЫЕ УСТАНОВКИ в Словаре Кольера:
  К статье БЫТОВАЯ ТЕХНИКА Газовые плиты. Типичная кухонная газовая плита имеет несколько конфорок с горелками на верхней поверхности и духовки …
• БЫТОВАЯ ТЕХНИКА: БЫТОВОЕ ЭЛЕКТРООБОРУДОВАНИЕ в Словаре Кольера.
• БЫТОВАЯ ТЕХНИКА в Словаре Кольера:
  оборудование и приборы, облегчающие ведение домашнего хозяйства благодаря его механизации. Эти приборы и устройства разрабатывались не в рамках какого-то определенного …
• ЛЕКСИКА БЫТОВАЯ в Словаре лингвистических терминов:
  см. бытовая лексика …
• ТОЛСТОЙ в Литературной энциклопедии:
  1. Алексей Константинович, граф — поэт, драматург и беллетрист. Раннее детство провел на Украине, в имении своего дяди А. …
• ПОВЕСТЬ в Литературной энциклопедии:
  широкий, расплывчатый жанровый термин, не поддающийся единому определению. В своем историческом развитии как самый термин «повесть», так и обнимаемый им …
• ЛИТОВСКАЯ ЛИТЕРАТУРА. в Литературной энциклопедии:
  Первые памятники Л. л. относятся к середине XVI в. Это исключительно религиозная лит-ра (катехизисы, религиозные песенники, переводы Библии и др.); …
• КОМЕДИЯ в Литературной энциклопедии.
• ДРАМА. в Литературной энциклопедии:
  " id=Драма.оглавление> Д. как поэтический род 421 Происхождение Д. 427 Восточная Д. 428 Античная Д. 430 Средневековая Д. 441 Д. …
• ГАУПТМАН в Литературной энциклопедии:
  1. Гергарт — немецкий писатель. Сын зажиточного содержателя постоялого двора, внук силезского ткача; обучался ваянию в художественной …
• УКРАИНСКАЯ СОВЕТСКАЯ СОЦИАЛИСТИЧЕСКАЯ РЕСПУБЛИКА в Большой советской энциклопедии, БСЭ:
  Советская Социалистическая Республика, УССР (Украiнська Радянська Социалicтична Республika), Украина (Украiна). I. Общие сведения УССР образована 25 декабря 1917. С созданием …
• СЕМЬЯ в Большой советской энциклопедии, БСЭ.
• ПЕСНЯ в Большой советской энциклопедии, БСЭ:
  наиболее распространённый род вокальной музыки. П. подразделяются на народные (см. Народное творчество), профессиональные; они различаются также по жанрам, складу, …
• ОВОЩЕРЕЗКА в Большой советской энциклопедии, БСЭ:
  машина или приспособление для измельчения овощей (фруктов), предназначенных для консервирования или приготовления пищи. Применяется в быту, на предприятиях общественного питания …
• МУЗЫКА в Большой советской энциклопедии, БСЭ:
  (от греч. musikе, буквально - искусство муз), вид искусства, который отражает действительность и воздействует на человека посредством осмысленных и особым …

Разговорно-бытовая лексика употребляется в непринужденной беседе. Использование ее в письменной речи ограничено стилями художественной литературы и публицистики, где к ней прибегают с определенными художественно-выразительными целями. В других стилях (научном, деловом) она наблюдается очень редко. Употребление разговорно-бытовой лексики в книжной речи придает контексту разговорный оттенок, и разговорно-бытовые слова ощущаются в нем как элементы если ему не чуждые вовсе, то по крайней мере сторонние.
Разговорно-бытовая лексика делится на два разряда: 1) общенародную разговорно-бытовую лексику и 2) разговорно-бытовую лексику, социально или диалектно ограниченную (см. § 19, 20, 21).
Общенародная разговорно-бытовая лек-
с и к а включает в свой состав две группы слов: 1) разговорно-литературную лексику, объединяющую слова разговорно-бытового характера, не нарушающие норм литературного употребления (франтить, грохнуть, окошко, вещица, грязища, молодчина, молокосос, злющий и т. д.); 2) просторечную лексику, характерную для простой, непринужденной речи, не связанной строгими нормами. Слова, входящие в нее, частью стоят на грани литературного употребления, частью представляют собой нелитературные слова (лоботряс, хавронья, ухмылка, танцулька, околпачить, форсить, кажись, ишь, цыц и т. д.).
От межстилевой лексики, одинаково характерной для устной и письменной речи, разговорно-литературная и просторечная лексика отличается экспрессивно-стилистической окраской (фамильярности, иронии, бранности, шутки, ласки, презрения и т. д.). Слова разговорно-бытовой лексики, называя что-либо, дают также и определенную оценку называемого. Эти специфические отличия общенародной разговорно-бытовой лексики от межстилевой выявляются, например, при сравнении общеупотребительных и экспрессивно-нейтральных слов неправда, бесплатно, очень с их разговорно-литературными и просторечными синонимами: ахинея, вранье, чепуха, ерунда, чушь, дичь (разг.- лит.) брехня (прост.); даром (разг.- лит.), задарма (прост.); ужас, страх (разг.- лит.), страсть (прост.) и т. д.
В просторечной лексике особо выделяются вульгаризмы, которые относятся к ее внелитературному слою. Вульгаризмы являются такими просторечными словами, которые несут на себе резкую экспрессию грубости. Они всегда выступают в речи в качестве параллельных обозначений понятий, выраженных литературными словами не только точней и сдержанней, но и несравненно доходчивей и выразительней. Своей грубостью вульгаризмы засоряют язык, поэтому с их употреблением в устном общении и художественной литературе следует бороться особенно активно. В качестве вульгаризмов можно указать слова: трепаться (говорить), долдонить (говорить), балда, поперся, околеть (по отношению к людям), загибать (в значении «врать») и т. д.
Среди слов, входящих в общенародную разговорно-бытовую лексику (разговорно-литературную и просторечную), наблюдаются слова различного характера:

1. Встречаются специфические разговорно-бытовые слова, которых нет в межстилевой лексике, например: наяривать, лупцевать, огорошить (прост.), вволю, газировка, затеять (разг.-лит.) и т. д.
2. встречаются общеупотребительные слова с особыми, разгоЕорно- литературными и просторечными значениями (обычно метафорического происхождения), например: накатать (в значении «написать»), плести (в значении «говорить вздор»), винегрет (в значении «мешанина»), шляпа (в значении «растяпа»), тюлень (в значении «неповоротлив вый человек») и т. д.
3. Встречаются слова, имеющие в межстилевой лексике соотносительные им слова того же корня, но иного словообразовательного строения, например: читалка (ср. читальня), немедля (ср. немедленно), торгаш (ср. торговец), сгодится (ср. годится), картошка (ср. карто- ,

фель), помереть (ср. умереть), большущий (ср. большой), неважнецкий (ср. неважный), силком (ср. насильно) и т. д.

1. В просторечной лексике также встречаются общеупотребительные слова, отличающиеся лишь своей фонетикой и акцентологией, например: инструмент, ундер, сурьезный, портфель, магазин, свекла т. д.

Еще по теме § 24. Разговорно-бытовая лексика.:

1. 1.23. Лексика разговорная, разговорно-бытовая, просторечная
2. Разговорная лексика. Группы разговорной лексики. Словообразовательные признаки разговорных слов. Стилистические пометы в толковых словарях, характеризующие разговорную форму современного языка.
3. Функционально-стилевое расслоение лексики. Лексика разговорная и книжная (разновидности). Экспрессивно-окрашенная лексика. Использование функционально-закреплённой и эксперсс-окрашенной лексики в различных стилях речи. Канцеляризмы и штампы.
4. § 49. Фразеологические обороты разговорно-бытового характера